деньги брызги что значит
«Утром я проснулся без копейки» Как россиянин рискнул покорить Турцию на велосипеде, выпил чаю с военными и провел ночь в мечети
Россиянин Константин Колотов, который уже около двух лет находится в кругосветном путешествии, продолжает рассказывать «Ленте.ру» о своих приключениях. За последний год он исколесил всю Африку, где неоднократно подвергался опасности и несколько раз прощался с жизнью, и добрался до Турции целым и невредимым. Чтобы узнать страну с другой стороны, Колотов решил объехать ее по кругу на велосипеде. В заключительной статье о Турции он поделился своим впечатлением о ее жителях, рассказал о самом тяжелом подъеме в горы и высказался по поводу пандемии коронавируса.
Деньги — брызги
Это путешествие я начал с двадцатью долларами в кармане, и не раз был в ситуациях, когда оставался один на краю света без денег, средств связи, знания языка. Но я же русский, мне кажется, что мы всей страной не раз бывали в таких передрягах. Так что я всегда справлялся.
Я оплатил картой отель, хватило впритык, а оставшиеся 100 лир потратил на ужин. Купил много вкусной пахлавы. Решил, раз уж все равно деньги заканчиваются, так хоть наемся от души. У меня давно нет страха остаться без средств. Я вполне уверен, что деньги — это ресурс восполнимый. Здоровье, время, часто и отношения — это ресурсы бесценные, потому что их не восполнить, а деньги. сегодня у меня ничего нет, но завтра будет. Так и произошло.
Фото: Константин Колотов
На следующий день, когда я остановился передохнуть, получил сообщение от создателя платформы, через которую мне переводят деньги патроны. Оказалось, что за последние два месяца пожертвования не выводились, и мне могут их прислать. Бинго! Спать в палатке не придется! В этот же день мне перевели деньги за рекламу, которые обещали больше месяца назад. Так, утром я проснулся без копейки, а вечером вновь был на коне. Удивительно! И как тут не заметить, что, куда направлено наше внимание, туда идет и энергия?
Вечером в городе Кайсери я заехал в отель и решил, что задержусь в этом месте на день. Раз я теперь богат, то нужно немножко отдохнуть, сходить в хаммам и на массаж. Так и сделал, а затем полный сил и с хорошим настроением продолжил свой путь.
Дорога из Кайсери до города Сивас составляла 198 километров. Я разделил этот путь на два этапа, решив, что проеду сразу 120 километров, а остальное наверстаю за следующий день. И все бы ничего, если бы не одно но. Ветер. Ветер — непредсказуемое явление природы. Ведь легкий ласковый бриз может неожиданно смениться ураганом, срывающим крыши, переворачивающим машины и вырывающим с корнями деревья. В этот день ветер переворачивал и уносил деревянные палеты.
Фото: Константин Колотов
Сила внутри
В результате я проехал больше 120 километров и прибыл в Сивас. Мне оставалось всего 700 километров до Батуми, где я запланировал остановку и продолжительный отдых. Но прежде меня ждали горы. Настоящие горы с заснеженными шапками и высотой перевалов до 2,2 тысячи метров. Поверьте на слово, при передвижении на велосипеде набрать такую высоту очень трудно.
За Сивасом начинался подъем, и каждые сто метров высоты опускали температуру воздуха на несколько градусов. К концу нового ездового дня вместо легкого дождичка пошел серьезный снег. Сделав остановку, я обнаружил, что у меня закончилась вода. Я планировал набрать ее в одном из родников, указанных на карте, но на этом роднике тусовались собаки, и мне пришлось проскочить его на скорости, отмахиваясь от них трекинговой палкой.
Сев на лавку, я зачерпнул горсть выпавшего на стол снега и отправил его в рот. Повторил эту процедуру несколько раз. Вкусно. Сейчас во всем мире люди помешаны на дезинфекции, моют руки каждые пять минут, протирают их антисептиком, кипятят воду, вешают кварцевые лампы, носят маски, моются несколько раз в день, все время что-то распыляют, протирают, пережаривают еду в попытках избежать любого контакта с вирусами.
Фото: Константин Колотов
Я ем снег, когда хочу пить, и не боюсь ангины, потому что, помимо снега, я пью холодную воду из родников, а мыться могу без горячей воды. У меня не бывает болезней, не болит голова, ко мне не липнут простуды, за год в Африке я отравился один раз, и это после того, как неделю ел сырое мясо (тут я, конечно, погорячился), и даже малярия проиграла бой моему иммунитету. Все потому, что я живу естественно, так, как было задумано природой, не придумываю себе никаких мизофобий, не пичкаю себя антибиотиками по любому поводу. Безвкусная и тоскливая жизнь мне кажется бессмысленной и пустой.
Здесь вам не война
На следующий день мне предстояло проехать за раз 175 километров и при этом забраться на вершину высотой 2,2 тысячи метров. Такого я не делал за все два года путешествия. Не уверен, что у меня хватит сил, но вызов был брошен. Стартовал я из Сусешри. Это маленький уютный турецкий городок, затерянный между двумя массивами гор. Один из этих массивов я преодолел днем ранее, сегодня же мне нужно перебраться через заключительный и выехать таки к Черному морю. Накануне я успел обойти весь Сусешри и буквально влюбился в него. Мне очень по душе как турецкие города, так и сами турки.
Пусть Турция небогата, но в ней есть душа, гостеприимство, забота о ближних, какая-то национальная сплоченность, она чувствуется во всем. Например, здесь немного гипермаркетов и гигантских торговых центров, но зато огромное количество частных лавок, магазинов с фермерскими продуктами и в целом малого семейного бизнеса. Люди здесь любят животных, оберегают и кормят бездомных собак и кошек, строят им небольшие будки. И к путешественникам относятся с уважением и почтением. Я был счастлив, что мне выпал шанс узнать эту страну с такой стороны.
В девять утра я выдвинулся в путь. Первые 15 километров дорога шла под гору и далась мне легко. А вот дальше началось испытание на прочность. Часть пути я ехал со скоростью десять километров в час, а потом я толкал велосипед со скоростью шесть километров. Так продолжалось около пяти часов.
Фото: Константин Колотов
Когда я толкал велосипед в очередную гору, рядом со мной остановился военный джип с жандармами. Насколько я понял, это были не полицейские, а именно военные ребята. Из машины вышел командир и поприветствовал меня, мы разговорились. Жандармы оказались отличными парнями. Командир почти сразу предложил мне погрузить мой велосипед в машину и довезти меня до вершины горы. Я согласился. Время уже шло к обеду, и я понимал, что не успею проделать задуманный маршрут без помощи.
Но когда они открыли багажник своего джипа, стало понятно, что велосипед туда не влезет. Они тут же начали придумывать, как отправить за мной целый БТР, чем очень рассмешили меня. В очередной раз я был восхищен турецкой нацией и просто попросил их помочь довезти мои вещи, чтобы ехать налегке. На карте они показали мне, где находится их участок, и сказали, что если через два часа я не приеду туда, то они точно пришлют за мной БТР. Забрав сумки, они отправились на базу, а я поехал в гору.
В итоге спустя пару часов я уже был на военной базе, где меня ждали мои вещи, а также чай, пахлава и разные печенья. Перекусив, проведя фотосессию и по-дружески обнявшись с военными, я вновь закрепил сумки на велосипеде. По времени я все еще успевал на вершину. Ребята спросили, где я буду ночевать, и я указал точку на карте. Они закрыли глаза руками! «Нет-нет, это очень далеко, ты не доедешь!» Тут же начали бегать и искать транспорт, чтобы отправить меня на перевал.
Но пока я толкал велосипед вверх, до их базы, я успел порадоваться тому, что своими силами добрался до нее, так лучше. До вершины мне оставалось всего 20 километров (600 метров высоты) и было бы обидно, если бы я поддался слабости. В общем, захотелось мне преодолеть эту гору своими силами до конца. С трудом я успокоил военных и уговорил их никуда меня не везти. Провожать меня вышли больше десяти человек, и ребята были в искреннем восторге от меня, а я от них.
«Я почувствовал себя пьяным»
Оставшиеся 20 километров дались мне с огромным трудом. Рядом со мной останавливались все до единой проезжающие машины и спрашивали, нужна ли мне помощь и не сошел ли я с ума. Многие делали со мной фотографии и селфи, и с восторженными возгласами уезжали. Я добрался до вершины к пяти вечера. Там стояла спасательная станция и указатель «2200 метров высоты».
Спасатели в оранжевых костюмах вынесли мне кружку чая и поинтересовались, куда я поеду дальше. Я показал направление вниз. Они закачали головами. Опасно. Замерзшая дорога и крутой спуск. Попросили меня быть аккуратным, дали номер телефона, по которому нужно звонить, если случится беда. Я проверил колеса и надежность их крепления в пазах, сумки, багажник. 90 километров спуска вниз — это не шутки.
Наклон был таким сильным, что я ехал, вцепившись в тормоза. Километров через 15 закончился снег. В голове стучала мысль: «Если тормоза откажут, все, хана». Справа пропасть, слева скала. Ехать с горы было очень трудно. Во-первых, я жутко замерз, пальцы на руках стали как деревянные. Во-вторых, асфальт был крайне грубым, он будто весь состоял из маленьких камней. В-третьих, из-за того, что рядом была скала, на дорогу с нее сыпалась крошка. Если на такой крошке начать поворачивать, то занос неминуем. В общем, приходилось тормозить и сбрасывать скорость.
Неубиваемые цитаты из фильма «ДМБ» (15 фото)
Пришло 1 октября и принесло с собой осенний призыв. Мы тут собрали тебе крылатые фразы, пожалуй, из самого культового российского фильма на тему армии.
Комическая кинолента режиссера Романа Качанова на сценарий в соавторстве с Иваном Охлобыстиным, ехидный армейский покерфейс с человеческим лицом, настолько полюбилась нашему народу, что вопрос о продолжении стоял чисто риторический. Однако продолжениям не удалось снискать и понюшки той любви и славы. Единственно культовым остается изначальный «ДМБ» 2000 года призыва. Цитаты из него прочно встроились в наш речевой обиход, их знают и те, кто в цирке не смеется, и те, кто портянок не нюхал.
Сложный был год: налоги, катастрофы, проституция, бандитизм и недобор в армию. С последним мириться было нельзя, и за дело принялся знающий человек — наш военком. Он собрал всех тунеядцев, дураков и калек в районе, даже глухих определил в погранотряд «Альпийские тетерева». Столько лет уже прошло, а они еще где-то чудят.
— Не ты выбираешь присягу, а присяга выбирает тебя. Прапорщик, запишите эти простые, но в то же время великие слова. (Военком)
— В человеке все должно быть прекрасно: погоны, кокарда, исподнее, иначе это не человек, а млекопитающее. (Военком)
— Жизнь без армии — это все равно что любовь в резинке: движение есть, прогресса нет. (Военком)
— Природа не храм и уж тем более не мастерская. Природа — тир, и огонь в нем надо вести на поражение. (Военком)
— Военный — это не профессия, это половая ориентация. (Военком)
— Жизнь — это колода карт. Мне было душно от мира. Мир ко мне симпатии тоже не испытывал. Надо было сделать выбор. В монастырях не давали курить, в тюрьмах — пить, оставалась армия. Армия — прекрасная страна свободы и от мира, и от себя.
— Мам, я не хочу идти в солдаты! Я боюсь.
— Ну, надо звать дядю Витю из Ерденево. Он зоотехник, он знает, как в армию не ходить.
— Будь мужчиной, сынок! Как твой пропавший без вести отец.
— Что, солдат, ссымся?
— Так точно, ссусь!
— Ну, это, солдат, не беда. Такая сегодня экологическая обстановка. Все ссутся. И я ссусь. И даже главком пысается, бывает. Но по ситуации. Что нам из-за этого — последний долг родине не отдавать? Твой позорный недуг мы в подвиг определим — пошлем в десантники. Там ты еще и сраться начнешь.
— Я лично еду в армию на халяву здоровья и знаний набираться.
— Эка тебя тыркнуло!
— Нет препятствий патриотам! (Милиционер о двух головах)
— Нам так не удалось выяснить, как тормоза зовут.
— Напишите в приписном «Федя», у него морда толстая, ему пойдет.
— А че ты им имя-то не назвал?
— А че баловать? Сами документы потеряли, пусть ищут.
— Товарищи призывники! Надо понимать всю глубину наших глубин. (Дикий прапор)
— Будешь ты, Федя, «Бомбой».
— Почему «Бомбой»?
— Потому что вспыльчивый. Ты, Владик, будешь «Штык», потому что стройный. А я буду «Пуля». Потому что в цель.
Официант. Что будем кушать, мальчики?
Бомба. Я много. Оливье и майонеза побольше. У нас в столовке хороший оливье давали много. Однажды я даже в обморок упал — накушался. Меня мастер домой нес.
Штык. Какая отвратительная история!
— А можно я вас мягко потрогаю за талию?
— Но талия гораздо выше.
— Разве это может стать препятствием для наших чувств?
— Это не может, но вот тот мужчина в галстуке за третьим столиком может.
— Это почему?
— Потому что это мой муж Григорий Саввич Топоров, серебряный призер чемпионата Европы по метанию молота. А вас как зовут?
— Зовите меня просто: Элвис Пресли, поэт-песенник.
— Армии солдаты нужны. Без солдат в армии абсурд и коррупция.
Прапор выпил — и опал, как озимые.
— Мальчики, не желаете продажной любви? (Возникшая неведомо откуда привокзальная синявка)
— Я тебе сейчас лицо обглодаю. (Бомба)
— Елки-палки, военный, тебя в спешке делали, вся твоя жизнь — реклама безопасного секса. (Штык)
— Командиры в кустах не слабятся. (Дикий прапор)
— Если в горячую точку пошлют — наградят звездой, квартира без очереди и, конечно, везде без очереди. (Бомба)
— А если ногу оторвет, то в собесе деревянную дадут, попугая-матерщинника и черную метку. (Пуля)
— Для более эффективного следования в часть мы должны сесть в автобус и проследовать в часть. (Дикий прапор)
— Совсем ведь другой человек. (Штык)
— Пьяница-мать — горе в семье. (Бомба)
— Без свадьбы только мухи женятся. (Дикий прапор)
— Это вам не это. (Дикий прапор)
— Тому, кто это придумал, надо в голову гвоздь забить. (Пуля)
— Я его презираю. (Штык)
— Армия — не просто доброе слово, а очень быстрое дело. Так мы выигрывали все войны. Пока противник рисует карты наступления, мы меняем ландшафты, причем вручную. Когда приходит время атаки, противник теряется на незнакомой местности и приходит в полную небоеготовность. В этом смысл, в этом наша стратегия. (Дикий прапор)
— Отсюда, ребятки, наша родина диктует свою непреклонную волю остальному мировому сообществу. (Дикий прапор)
— Может, бахнем? (Пуля)
— Обязательно бахнет. И не раз. Весь мир в труху. Но потом. (Дикий прапор)
— Главное — буфет. Грыжа на голодный желудок — это не дело. Вот когда я в армию уходил, мы на заводе съели семь ящиков оладий. Меня весь цех провожал. (Бомба)
— Как-то здесь все очень странно, у меня плохие предчувствия. (Штык)
— Плевать мне на предчувствия. Плохо, что мы от еды уходим. (Бомба)
— Дайте меню.
— Я сам меню. Булка с маком, баба с ромом, эклер, сигареты «Прима», вода «Колокольчик».
— А кофе?
— Кофе только офицерам. От кофе нервы. Приказ генерала.
— Давайте всё. (Бомба)
В казарме
— Кто отхреначил полгода, тот «молодой», он шестерит «черпаку» — это который прослужил год. «Черпак» ходит под «дедом», он разменял полтора. Он уважает дембеля. В армии вы «духи» бесплотные, «духов» чмырят все.
— Вот видите этих прекрасных парней во главе со старшим сержантом Лавровым? Им ноги мыть по сроку службы не положено, а чистоту они любят. Будете им портянки стирать с детским мылом — дембеля микробов боятся.
— Передай этим прекрасным парням во главе со старшим сержантом Лавровым, что к стирке у нас интереса совсем нет, мы родину пришли защищать. (Пуля)
— Порву как Тузик грелку. (Бомба)
— Знаете, какая радость у «духа»?
— Какая?
— «Дух» рано или поздно становится дембелем. А пред дембелем лежат все мечты, потому что любят его очень и здесь, и там, в пожарные берут и в милицию, там, курорты бесплатные от профсоюза, бесплатный проезд на автобусе. Девки с дойками так и плачут по дембелю, потому что дембеля больше в армию не берут.
— Интересно, как он узнал, что товарищу старшему сержанту в рожу надо плюнуть, если он ни слова по-русски не знает.
— Тетя, а «Наука и жизнь» есть?
— Наука есть, а жизни нет. У меня мужик прошлой зимой застудился на рыбалке, теперь так, не супруг, а сувенир. Только усы стоят. Если бы не вы, солдатики, хоть плачь. Пойдем, щекастик, ко мне в подсобное помещение, я тебе барбарысок насыплю.
— Нет. Вы уж лучше дайте «Технику молодежи».
— Товарищ дембель, а когда нам кушать дадут?
— Никогда, товарищ дембель, это армия.
— Мне всегда задают три вопроса: почему я в армии, сколько мне лет и отчего у меня волосы на груди окрасились. Начну с последнего. Волосы у меня на груди окрасились, потому что я пролил на них ракетный окислитель. Лет мне 29, скоро юбилей. А в армии я потому, что меня жена с тещей хотели в сумасшедший дом отдать, за убеждения. (Гера Либерман)
Видишь суслика? И я не вижу. А он есть.
— А не прогуляться ли нам, Лариса, осмотреть местные достопримечательности? Излить, так сказать, посильно друг другу горе.
— Какой вы ненасытный, гардемарин!
— Надышаться можно только ветром. (Штык)
— Положительно, в армии есть свои плюсы. С солдата взять нечего, отсюда опять же искренность отношений. (Штык)
— Угу. И режим же опять же. (Бомба)
— В армии главное — не упустить. (Гера Либерман)
— Бывайте, ихтиандры… (фиговы. — MAXIM). (Штык)
— Чудом ушли, да? Чудом. (Братья Алиевы)
В воздухе носился страшный дух праздника.
— Уходит кабан! (Батя)
— Надо его кортиком запороть. (Контр-адмирал)
— Деньги — брызги! (Батя)
— Что, солдат, сидишь? (Генерал-лейтенант)
— НЛО стерегу. (Гена Либерман)
— Какое НЛО?
— Натуральное. Зеленое. Чистый изумруд. Оно здесь часто крутится.
— Познавательно. А почему зеленое? НЛО по определению красное.
— Красное — это с Марса. А зеленое — с Венеры.
— Нет, красное — это не из нашей галактики.
— А я ведь догадывался. Как-то оно не так на посадку заходит. Не по-нашему.
— Товарищ генерал-лейтенант, я давно хотел спросить: как с йети быть? (Гена Либерман)
— Йети? Надо чаще мыть.
— Свиненок твой мутантом оказался: глаз мне подбил и кортик отобрал. (Контр-адмирал)
— И помните: для хороших людей армия — родная мать, а для плохих — теща.
— Что наша жизнь? Игра. А самая азартная игра начинается тогда, когда на кону как минимум твое здоровье. Но еще прикольней, если жизнь: можно давать прикуп. Только армия способна раскрыть ваши внутренние резервы и превратить тухлых мечтателей в покорителей звездных меридианов и прочего межгалактического продукта. Вот взять меня. Кем я был, а кем я стал. Мягко говоря, всем. А почему? Да потому, что я — русский солдат, а русский солдат никогда не сдается: один хрен ему терять нечего. Это и есть наша главная военная тайна. (Пуля)
ДМБ (фильм)
| Точность | Выборочно проверено |
«ДМБ» — российская кинокомедия 2000 года режиссёра Романа Качанова.
Цитаты [ править ]
— А-ааа, плохие у вас дела, товарищ призывник.
— А у кого они сейчас хорошие?
— У вас дела не просто плохие, а ещё хуже.
— Чем раньше?
— Гораздо.
— Кошмар!
— Кошмар.
— Что будем делать, товарищ контрразведчик?
— Будем помогать соответствующим органам выявлять неблагонадёжных элементов в армии.
— Я как раз одного такого знаю.
— Побожись.
— Чтоб мне пусто было! … У дежурного офицера — газы.
— Поподробнее: какие газы, маркировка, производные?
— Газы — сугубо удушливые. Производные: копчёная колбаса, сыр «Волна», лимонад «Колокольчик». Срок годности истёк! Как из туалета выйдет — полчаса зайти невозможно: глаза режет!
— Мадемуазель, Вы прекрасны!
— Как Эдита Пьеха?
— Определённо! Можно я вас мягко потрогаю за талию?
— Но талия гораздо выше.
— Разве это сможет стать препятствием для наших чувств?
— Это не может, но вот тот мужчина в галстуке за третьим столиком — может.
— Почему?
— Потому что это мой муж, Григорий Саввич Топоров — серебряный призёр чемпионата Европы по метанию молота. А вас как зовут?
— Зовите меня просто: Элвис Пресли, поэт-песенник.
С присущей всем армейцам смекалкой майор налил два стакана водки. Один он заставил выпить прапора, а другой стакан офицер употребил сам. Прапор выпил… и опал, как озимые.
— Если в «горячую точку» пошлют — наградят звездой, квартира без очереди, и, конечно, везде без очереди.
— А если ногу оторвёт — то в собесе деревянную дадут, попугая-матершинника и чёрную метку.
— Жениться кого-то везут. С цыганами и кордебалетом.
— Обожаю кордебалет…
— А про этого «кого-то» в газете «Гудок» писали. Что он наркотиками торгует через ларьки «Союзпечати».
— Красиво жить не запретишь…
— Это вам не это!
— Понятно!
— Пришивайте подворотничок к воротничку.
— А мы не умеем.
— Никто не умеет… Дело не в умении, не в желании, и вообще ни в чём. Дело в самом пришивании подворотничка.
— Тому, кто это придумал, надо в голову гвоздь забить.
— Я его презираю…
— Ещё немного, и я сойду с ума.
— Я уже сошёл, у меня глаз дёргается.
— А я себе палец пришил!
— Ну чё, ду́хи поганые?! Будем служить как положено или будем глазки строить?
— Будем!
— Джигит, иди сюда!
— Чего?
— Ты маму любишь?
— Маму люблю. И тётю Таню люблю. И Олю Крымову люблю, она у нас на заводе в ОТК работает.
— А деньги любишь?
— Очень.
— Тётя, а «Наука и жизнь» есть?
— Наука есть, а жизни нет. У меня мужик прошлой зимой застудился на рыбалке. Теперь так — не супруг, а сувенир. Только усы стоят. Если бы не вы, солдатики, хоть плачь. Пойдём, щекастик, ко мне в подсобное помещение, я тебе барбарысок насыплю.
— Нет, вы уж лучше дайте «Технику — молодёжи».
— Гера, ты здесь?
(Гера, в прострации) — Я здесь, я там, я всегда…
— Кто ж так с каптёром разговаривает? Смотри, как надо: чужое! халява! взять-взять!
(Гера по-грызунски клацает зубами и резко открывает глаза) — Что будем пить, девочки?