гормон анандамид что это

Нейромолекулы: анандамид

Наверное, каждый, кто пробегал больше пяти километров или кто профессионально занимается лёгкой атлетикой или лыжами, хотя бы раз ощущал невероятные, сродни эйфории, эмоции ближе к концу дистанции и, тем более, на финише. Вместе с общей усталостью и желанием развалиться на близлежащем газоне или в сугробе, вас охватывает невероятное чувство то ли радости, то ли гордости собой, то ли любви ко всему миру. Такое чувство возникает благодаря анандамиду. Именно о нём пойдёт речь в новом выпуске нашего совместного с Институтом биоорганической химии РАН проекте «Нейромолекулы».

Анандамид — эндогенный каннабиноид. Эта симпатичная молекула активно вырабатывается в организме во время длительного бега, а её название (а точнее — слово «ананда» — взято из санскрита и переводится как «блаженство» или «идеальное счастье» (санскр. आनंद). «Эйфория бегуна» — хоть и исключительно субъективное понятие, является отнюдь не жаргонизмом спортсменов, а научным термином, который описывает состояние бегунов на длинные дистанции как неожиданное и приятное чувство радости и эйфории, расслабления, ухода тревожности и болевых ощущений.

Поскольку все наши эмоции и ощущения есть не что иное, как результат различных биохимических процессов в организме, то и это состояние имеет вполне определённую биохимическую «подоплёку». Давайте попробуем в этом разобраться.

Счастье амёбы

На протяжении десятилетий полагалось, что такое состояние опосредуют эндогенные (формирующиеся внутри организма) эндорфины, вырабатывающиеся во время бега, хотя и до конца не понимали все сопутствующие нейробиологические механизмы. Эндорфины часто называют «гормонами счастья». Это не совсем так, поскольку формально они всё же не гормоны, а нейромодуляторы. Большое количество эндорфинов может привести человека в состояние эйфории, отсюда и название.

Выработка эндорфинов осуществляется в ответ на стресс (длительный бег — тоже в своём роде стресс) в качестве естественной защитной реакции организма, вызывая обезболивающий эффект при связывании с опиоидными рецепторами – теми самыми, на которые воздействуют морфиноподобные наркотики.

Эйфория: есть или нет?

Со временем «эндорфиновая гипотеза», как единственная отвечающая за эйфорию бегуна, претерпела серьёзную критику со стороны исследователей из-за ряда нестыковок. Так, например, подвергались сомнению результаты, иммуноферментным анализом определяющие концентрации эндорфина. Поскольку структура эндорфина очень похожа на некоторые другие нейромолекулы, например, на адренокортикотропный гормон (который также повышается во время стресса), антитела для анализа могли находить и связываться не с теми антигенами и веществами, которые нужны.

Да и с физиологической точки зрения оказалось не всё гладко. β-эндорфины лучше всего связываются с μ-опиоидными рецепторами эндогенной опиоидной системы, которая опосредует те самые ощущения эйфории и обезболивания. При этом незначительная активация той же эндогенной опиоидной системы также приводит к дыхательной недостаточности, подавлению моторики желудочно-кишечного тракта и некоторым другим эффектам, которых у счастливых бегунов явно не наблюдалось.

Постепенно исследователи пришли к выводу, что во время длительных физических упражнений тоже активируется эндоканнабиноидная система. В частности, не так давно группа немецких учёных под руководством Петера Гасса показала, что во время занятий бегом в крови повышается уровень как β-эндорфина (опиода), так и анандамида (эндоканнабиноида).

Каннабиноиды в природе встречаются в растениях семейства коноплёвых и представляют собой действующие вещества гашиша и марихуаны. Такие каннабиноиды называются фитоканнабиноидами. При этом наш организм способен сам синтезировать ряд веществ, очень похожих на них как по структуре, так и по функциям. Они называются эндогенными каннабиноидами или эндоканнабиноидами и выступают в качестве нейромедиаторов, регулируя большое количество жизненно важных биохимических процессов в центральной нервной системе.

О чём говорят мышиные бега?

Чтобы подтвердить свою гипотезу о каннабиноидном счастье, учёные не стали подвергать стрессовым воздействиям бегунов после соревнований, а провели исследования на своих излюбленных объектах — лабораторных мышах. В целом мыши в тестовой группе пробегали в колесе почти 7 км в течение нескольких дней, после чего подвергались ряду биохимических и поведенческих тестов.

Мыши-бегуны и боль меньше чувствовали, и стрессу меньше подвергались, а также на следующие дни становились ленивее и бегали гораздо меньше своих контрольных сородичей, что свидетельствовало о расслаблении — одной из характерных черт эйфории бегуна. Единственное, что осталось неподвластно исследователям — понять, счастлива ли мышь после бега или нет.

Что касается биохимических тестов, то действительно, уровни целого ряда эндогенных каннабиноидов (анандамида, 2-арахидоноглицерина, пальмитилэтаноламида, олеилэтаноламида, а также арахидоновой кислоты) в плазме крови мышей-бегунов значительно увеличивались по сравнению с контрольными группами.

При этом если «заблокировать» действие рецепторов, с которыми связываются эндоканнабиноиды, не давая им проявлять своё биологическое действие, то чувствительность животных к стрессу и боли становилась прежней — как до физических упражнений, то есть именно каннабиноидные рецепторы опосредовали уход тревожности и болевых ощущений после длительного бега.

Зависим ли ты от бега?

На вопросы, почему так сложилось эволюционно и человек получает удовольствие от бега, наверное, можно ответить так: на заре развития человечества чем активнее вёл себя индивид, тем больше шансов у него оставалось на выживание, и беговая эйфория представлялась исключительно полезным эволюционным навыком. Ведь действительно доказали, что мыши, дефицитные по CB-1 рецепторам (каннабиноидным рецепторам первого типа) на ГАМК-ергических нейронах проявляют гораздо меньшую беговую активность и более пассивны, вероятно от того, что они не получают удовольствия от бега и быстро теряют к нему интерес. А такое поведение вряд ли будет ключом к успеху, когда вокруг бегает куча хищников, для которых ты — еда, да и когда тебе самому надо бегать за едой.

Так что же получается: если в организме во время бега активно вырабатываются каннабиноиды, которые можно назвать «внутренними наркотиками», то от регулярных занятий спортом возникает зависимость?

Основываясь на своём личном опыте, могу сказать точно: если начал регулярно заниматься бегом, то остановиться уже не получится, затягивает. Но, на мой взгляд, это самый полезный вид зависимости для организма и основан он лишь на хорошем настроении и бодром состоянии после тренировки. А если говорить с биохимической точки зрения, то формально зависимость от эндогенных нейромодуляторов ещё широко не изучали и не доказали, открывая широкое поле для деятельности молодым исследователям.

Конечно же, занятие бегом радует не только благодаря вышеописанному феномену. Это ещё и отличный способ отвлечься от работы, расслабиться и улучшить физическую форму.

Занимайтесь бегом, зимним ли, летним ли! Он не только оздоравливает, но ещё и действительно радует!

Текст: Виктория Шипунова, аспирант Лаборатории молекулярной иммунологии Института биоорганической химии РАН

Источник

Анандамид или личная марихуана

Анандамид (полное наименование – этаноламид арахидоновой кислоты, сокращенно АЕА) – природное вещество, эндогенный (вырабатываемый организмом) каннабиноидный (соединение терпенфенольной группы) нейротрансмиттер. Его воздействие на мозг чрезвычайно локализовано. Это нейротрансмиттер использует ретроградную сигнализацию, то есть выделяется постсинаптической мембраной и оказывают воздействие на пресинаптическую мембрану головного мозга. Соответственно высвобождение данного органического соединения способно влиять на многие нейроны в соседнем синаптическом пространстве, но не за его пределами. Анандамид не обладает диффузным действием гормона. Его высвобождение контролируется локально и не оказывает системного влияния на организм, как это делает экзогенное введение каннабиноидов.

Эффект от приема

Анандамид действует на СВ1 каннабиноидные рецепторы в центральной нервной системе и CB2 каннабиноидные рецепторы на периферии. Первые широко представлены во многих областях мозга – мозжечок, гиппокамп, парагиппокамп, полосатое тело, таламус. Последние в основном регулируют работу имунной системы. За пределами головного мозга значительное количество СВ-2 рецепторов обнаружено в селезенке, а также в сердце, легких, желудочно-кишечном тракте и других органах и тканях. Предположительно, анадамид действует и на другие рецепторы в центральной нервной системе.

Изначально были обнаружены рецепторы, на которые действует тетрагидроканнабинол — основной психоактивный компонент конопли. Открытие анандамида стало результатом целенаправленных поисков эндогенного соединения, действующего на данные рецепторы.

В настоящее время функции анандамида только устанавливаются. Известно, что медиатор участвует в регуляции сна, приема пищи и боли. Медиатор отвечает за устранение негативных эмоций, связанных с воспоминаниями.

Механизм воздействия на мозг

Анандамид является нейротрансмиттером и нейрорегулятором, который играет роль в механизмах происхождения боли, депрессии, аппетита, памяти, репродуктивной функции. Он также повышает устойчивость сердца к аритмогенному действию ишемии и реперфузии путём активации CB2-рецепторов.

Химическая структура

Химическая формула анандамида — C22H37NO2, молярная масса — 347,53 г /моль. Это вещество было изолирована, а в дальнейшем была определена ее химическая структура чешским химиком-аналитиком Люмир Хануш (чеш. Lumír Ondřej Hanuš) и американским молекулярным фармакологом Уильямом Девейн (англ. William Anthony Devane) в лаборатории Рафаэля Мешулама на кафедре химии природных веществ (департамент Natural Products) Еврейского университета в Иерусалиме в 1992 году. Его название взято из санскрита.

Управление деятельностью нервной системы

Определение «частица счастья» накладывает на анандамид соответствующие «обязательства» и вещество с ними вполне справляется, если учесть реакцию организма на его воздействие – мышечное расслабление, уменьшение стресса, чувство радости и наслаждения.

В 2014 году были опубликованы научные труды, где рассказывалось об изучении свойств анандамида на мышах. Отмечалось, что усвоение соединения организмами животных приводило к заметному повышению общего тонуса, снижало стресс и уменьшало болевую чувствительность.

В 2016 году известное европейское фармакологическое издание опубликовало результаты о проведенных исследованиях инъекций синтетического анандамида, полученного из тканей конопли. Опыты проводились на грызунах с диабетическим заболеванием, на фоне которого у животных наблюдалась тяжелая форма депрессии. Введение анандамида заметно повышало тонус подопытных, а эффект лекарственных противодиабетических препаратов существенно возрастал.

Какие продукты содержат анандамид

Незаменимые жирные кислоты

Такие кислоты содержатся: в яйцах, грецких орехах, сардинах, семенах чиа, семенах льна, семенах конопли, а также в конопляном масле. Они питают организм омега-3 и омега-6 жирными кислотами, которые повышают активность эндоканнабиноидов.

Порошок какао состоит из двух соединений, которые имеют ту же структуру, что и эндоканнабиноиды.

Что насчет конопли?

Об этом говорил Шарль Бодлер:

«Гашиш одной рукой даёт, другой отнимает: он даёт тебе богатство воображения, но отнимает способность его использовать».

Источник

Общение – наркотик: оно вырабатывает «молекулу блаженства»

Исследователям из Калифорнийского университета в Ирвайне (США) впервые удалось выявить связь между окситоцином, который называют «гормоном любви», и анандамидом, прозванным «молекулой блаженства» за его способность активировать каннабиноидные рецепторы в мозге, создавая ощущение радости и повышая мотивацию.

Пройдите тесты

Чтобы изучить роль анандамида в социальных взаимодействиях, профессор анатомии и нейробиологии Медицинской школы Калифорнийского университета в Ирвайне Даниэль Пиомелли (Daniel Piomelli) вместе с коллегами измерили содержание этого похожего на марихуану нейротрансмиттера у мышей, некоторые из которых пребывали в изоляции, а другие – взаимодействовали с сородичами. Анандамид относится к эндоканнабиноидам – эти вырабатываемые в организме в вещества активируют те же рецепторы мозга, что и главный активный компонент марихуаны – тетрагидроканнабинол (ТГК).

Ученые выяснили, что социальные контакты повышали выработку анандамида в области мозга, называемой прилежащим ядром, что активировало каннабиноидные рецепторы и создавало у животного приятные ощущения, ассоциировавшиеся с социальным взаимодействием. Если эти рецепторы блокировались, приятных ощущений и ассоциаций не возникало.

Читайте также

Группу ученых заинтересовала возможная связь между анандамидом и окситоцином – хорошо известно, что последний способствует социальным контактам. В мозге существует небольшое количество нейронов, вырабатывающих окситоцин и использующих его как нейротрансмиттер. Ученые попробовали искусственно стимулировать эти нейроны, после чего в прилежащем ядре повысилась выработка анандамида. Оказалось также, что, если заблокировать действие анандамида, окситоцин перестает способствовать социальному взаимодействию. Из этого можно сделать вывод, что окситоцин проявляет свое про-социальное действие именно через повышение выработки анандамида.

Исследователи также обнаружили, что предотвращение распада анандамида повышало удовольствие от социальных контактов, – потенциально это может открыть новые возможности по созданию лекарств. Мышам, которым ввели препарат, предотвращающий распад анандамида, больше нравилось проводить время со своими сородичами – по сравнению с теми животными, которые получили «пустышку» – плацебо.

Читайте также

Предыдущие исследования показали, что окситоцин может способствовать экстраверсии у людей, его также рассматривают как потенциальное лекарство от аутизма. Проблема в том, что окситоцин при введении плохо проникает в мозг. Профессор Даниэль Пиомелли считает более перспективным другой подход: «Препараты, предотвращающие распад анандамида, сейчас испытываются как средство для лечения различных тревожных расстройств. Как показывают наши исследования, эти лекарства, возможно, смогут повышать эффективность действия окситоцина непосредственно в мозге, тем самым помогая людям с аутизмом стать более общительными».

Подробнее см. D. Wei et al. «Endocannabinoid signaling mediates oxytocin-driven social reward», Proceedings of the National Academy of Sciences, 2015, vol. 112, № 45.

Материалы по теме

Новое на сайте

Сегодня читают

Psychologies приглашает

Psychologies в cоц.сетях

iPhone/iPad-версия журнала

Интерактивная версия журнала для iPad, iPhone, iPod и Android

Журнал Psychologies

Ваш любимый журнал в обычном и travel-форматах

© 2006-2021 Psychologies, Hearst Shkulev Publishing LLC / OOO «Хёрст Шкулёв Паблишинг». Все права защищены. 16+

Источник

О СПОСОБНОСТИ АНАНДАМИДА ПОВЫШАТЬ УСТОЙЧИВОСТЬ СЕРДЦА К АРИТМОГЕННОМУ ДЕЙСТВИЮ КОРОНАРООККЛЮЗИИ И РЕПЕРФУЗИИ ЧЕРЕЗ АКТИВАЦИЮ CB2-РЕЦЕПТОРОВ

Ключевые слова каннабиноиды, аритмии, анандамид

Key words
cannabinoids, arrhythmias, anandamide

Аннотация Выявлен антиаритмический эффект эндогенного агониста каннабиноидных рецепторов анандамида в условиях коронароокклюзии и реперфузии.

Annotation It has been found antiarrhythmic effect of endogenous cannabinoid receptor agonist anandamide at coronary artery occlusion and reperfusion

Автор Крылатов, А. В., Ужаченко, Р. В., Маслов, Л. Н., Угдыжекова, Д. С., Бернацкая, Н. А., Пертви, Р. Г., Стефано, Д., Макрияннис, А.

Номера и рубрики ВА-N22 от 28/06/2001, стр. 64 /.. Экспериментальные исследования

Одной из наиболее важных проблем кардиологии является защита сердца от аритмий, в связи с чем поиск новых антиаритмических препаратов не теряет своей актуальности. Нередко препараты, синтезированные с целью лечения заболеваний, далеких от сердечно-сосудистой патологии, в дальнейшем находили свое применение в терапии аритмий. Так, оказалось, что местный анестетик лидокаин обладает выраженным антиаритмическим действием [1]. Определенный интерес в этом отношении представляют и агонисты каннабиноидных (СВ) рецепторов, поскольку они обладают высокой кардиоваскулярной активностью [3, 22] и способны модулировать состояние вегетативной нервной системы, которая, как известно, во многом определяет электрическую стабильность сердца [1, 12]. Кроме того, каннабиноиды снижают активность аденилатциклазы кардиомиоцитов [11], уменьшая тем самым синтез цАМФ, играющего важную роль в аритмогенезе [12].

Недавно было обнаружено, что эндогенный агонист СВ-рецепторов арахидонилэтаноламид (анандамид) ингибирует потенциалзависимые Са2+-каналы L-типа в гладких мышцах артерий [10]. Логично предположить, что, если подобное угнетение медленного Ca2+-тока имеет место и в кардиомиоцитах, оно может способствовать уменьшению Ca2+-перегрузки клеток сердца, которая во многом определяет вероятность возникновения ишемических и реперфузионных аритмий [4]. В таком случае, анандамид должен оказывать антиаритмический эффект в условиях моделирования коронароокклюзии и последующего восстановления коронарного кровотока. Немаловажную роль в патогенезе ишемических и реперфузионных нарушений сердечного ритма играет гиперактивация симпатоадреналовой системы [12].

В этой связи следует упомянуть, что ранее нами был обнаружен антиаритмический эффект селективного агониста СВ-рецепторов HU-210 на модели адреналиновых аритмий у крыс [2]. Кроме того, известно, что СВ-рецепторы сопряжены с аденилатциклазой [19]. В экспериментах, выполненных на изолированных эндотелиоцитах, было показано, что анадамид усиливает синтез NO [9]. Одним из соавторов данной статьи было установлено, что СВ-рецептор-опосредованная активация синтеза оксида азота ведет к ингибированию аденилатциклазы [20], играющей, как уже говорилось, важную роль в генезе желудочковых аритмий [12]. В то же время, существуют данные о том, что NO является эндогенным антифибрилляторным фактором [15].

Все вышеизложенные факты позволяют предполагать, что арахидонилэтаноламид может повышать толерантность сердца к аритмогенному действию ишемии и реперфузии. Вместе с тем, роль эндоканнабиноидов в регуляции устойчивости сердца к аритмогенному действию коронароокклюзии и реперфузии оставалась неизученной.

Цель работы: выяснить роль анандамида в регуляции толерантности сердца к аритмогенному действию коронароокклюзии и реперфузии, а также выяснить значение NO-синтазы в реализации этого эффекта.

Эксперименты проводились на крысах-самцах линии Вистар массой 180-200 г наркотизированных хлоралозой (100 мг/кг внутрибрюшинно) и кетамином (5 мг/кг внутрибрюшинно). Острую ишемию миокарда (10 мин) моделировали посредством перевязки левой коронарной артерии с последующим восстановлением коронарного кровотока (реперфузия 10 мин) [18]. В течение всего эксперимента крысы находились на искусственной вентиляции комнатным воздухом, которую осуществляли при помощи аппарата РО-2 (Россия). Во время ишемии и реперфузии проводилась запись ЭКГ в первом грудном отведении с помощью усилителя биопотенциалов (УБФ4-03, Россия) и компьютера IBM 486 c использованием оригинального пакета прикладных программ. При анализе ЭКГ подсчитывали процент животных без нарушений ритма (БЖА), с множественными желудочковыми экстрасистолами (МЖЭ), с эпизодами желудочковой тахикардии (ЖТ) и желудочковой фибрилляции (ЖФ). Интервал Q-Tс, корригированный по частоте сердечных сокращений (ЧСС), рассчитывали согласно рекомендациям A.Van de Water и соавт. [21].

В настоящей работе использовали эндогенный агонист СВ1 и СВ2-рецепторов анандамид (арахидонилэтаноламид) в дозе 10 мг/кг [7], селективный антагонист СВ1-рецепторов SR141716A (N-[piperidin-1-yl]-1-[1,2-dichlorophenyl]-4-methyl-1H-pyrazole-3-caboxamid HCl) [13] и селективный антагонист СВ2-рецепторов SR144528 (N-(1S)-endo-1,3,3-trimethylbicyclo[2.2.1]hepta-2-yl]-5-(4-chloro-3-methylphenyl)-1-(4-methylbenzyl)-pyrazole-3-carboxamide) [5]. Блокаду cинтеза NO осуществляли с помощью ингибитора NO-синтазы L-NAME (NG-nitro-L-arginine methyl ester) в дозе 50 мг/кг [6]. Антагонисты каннабиноидных рецепторов были синтезированы др. V.Parker из Research Triangle Institute (Research Triangle Park, США), анадамид в лаборатории проф. А.Makriyannis (University of Connecticut, Storrs, США).

Блокатор NO–синтазы L-NAME был закуплен в компании RBI (Natick, США), хлоралоза – в компании Sigma Chem. Co (St. Louis, США), кетамин – в Московском эндокринном заводе. Все лиганды каннабиноидных рецепторов растворяли ex tempore в смеси: этанол : Cremaphore EL : 0,9% раствор NaCl в соотношении 1:1:18. Анандамид вводили внутривенно за 10 мин до коронароокклюзии. SR141716A (3мг/кг), SR144528 (1мг/кг) и L-NAME –в бедренную вену за 25 мин до ишемии. В отношении используемых доз лигандов СВ-рецепторов, способа их растворения и тактики введения, мы руководствовались данными литературы о кардиоваскулярной и антиноцицептивной активности этих препаратов [5, 13, 14]. В качестве контроля служила группа животных, которым перед коронароокклюзией внутривенно вводили растворитель, состоящий из смеси этанол : Cremaphore EL : 0,9% раствор NaCl в соотношении 1:1:18. Полученные результаты обрабатывали статистически, используя метод c 2.

Таблица 1. Влияние внутривенного введения лигандов СВ-рецепторов и L-NAME на частоту возникновения ишемических и реперфузионных аритмий у крыс.

Версия для печати PDFs

Кроме того, существуют данные о том, что исследуемый нами эндоканнабиноид, активируя пресинаптические СВ-рецепторы, расположенные на адренергических нервных терминалях, иннервирующих сердце и сосуды вызывает уменьшение выброса норадреналина из симпатических аксонов [22]. Подобный эффект арахидонилэтаноламида обеспечивает ограничение адренергических влияний на миокард и, соответственно, может увеличивать толерантность сердца к аритмогенному действию ишемии-реперфузии, которая сопровождается гиперактивацией симпатоадреналовой системы [12]. Все вышесказанное относительно механизма антиаритмического действия эндоканнабиноидов является нашей рабочей гипотезой, которая требует экспериментальной проверки.

1. Эндогенный агонист каннабиноидных рецепторов анандамид увеличивает устойчивость сердца к аритмогенному действию ишемии и реперфузии.

2. Антиаритмический эффект арахидонилэтаноламида связан с активацией СВ2-рецепторов.

3. NO-синтаза не играет заметной роли в реализации антиаритмического эффекта анандамида.

Работа выполнена при поддержке РФФИ (N гранта 01-04-48025) Авторы выражают признательность др. Kevin Gormley (NIDA, США) за предоставленные антагонисты СВ-рецепторов. Исследования проф. Roger Pertwee были поддержаны фондом The Wellcome Trust grant 047980. Авторы выражают признательность за обсуждение полученных данных член-корр. РАМН Ю.Б.Лишманову.

1. Мазур Н.А., Абдалла А. Фармакотерапия аритмий.- М: Оверлей, 1995. 224 с.

2. Угдыжекова Д.С., Маймескулова Л.А., Давыдова Ю.Г. Каннабиноид HU-210 увеличивает устойчивость сердца к аритмогенному действию адреналина и аконитина Вестник аритмологии. 2000; N19. С.68-71.

3. Adams I.B., Martin B.R. Cannabis: pharmacology and toxicology in animals and humans Addiction. 1996; 91(11): 1585-1614.

4. Alto L.E., Dhalla N.S. Myocardial cation contents during induction of calcium paradox. Amer. J. Physiol. 1979; 237: H203-H210.

5. Bouaboula M., Desnoyer N., Carayon P., et al. Gi protein modulation induced by a selective inverse agonist for the peripheral cannabinoid receptor CB2: Implication for intracellular signalization cross-regulation. Molecular Pharmacol. 1999; 55: 473-480

6. Champion H.C., Kadowitz P.J. D-[Ala2 ]endomorphin 2 and endomorphin 2 have nitric oxide-dependent vasodilator activity in rats. Am.J.Physiol. 1998; 274: H1690-1697.

7. Devane W.A., Hanus L., Breuer A. et al. Isolation and structure of a brain constituent that binds to the cannabinoid receptor. Science. 1992; 258: 1946-1949.

8. Felder C.C., Briley E.M., Axelrod J. et al. Anandamide, an endogenous cannabimimetic eicosanoid, binds to the cloned human cannabinoid receptor and stimulates receptor-mediated signal transduction. Proc. Natl. Acad. Sci. USA. 1993; 90: 7656-7660.

9. Fimiani C., Mattocks D., Cavani F., et al. Morphine and anandamide stimulate intracellular calcium transients in human arterial endothelial cell: coupling to nitric oxide release. Cell.Signal. 1999; 11(3): 189-193.

10. Gebremedhin D., Lange A.R., Campbell W.B. et al. Cannabinoid CB1 receptor of cat cerebral arterial muscle functions to inhibit L-type Ca2+ channel current. Am. J. Physiol. 1999; 276(45): 2085-2093.

12. Lubbe W.F., Podzuweit T., Opie L.H. Potential arrhythmogenic role of cyclic adenosine monophsphate (AMP) and cytosolic calcium overload: Implications for prophilactic effects of beta-blockers in myocardial infarction and proarrhythmic effects of phosphodiesterase inhibitors. J Am. Coll. Cardiol. 1992; 19(7): 1622-1633

13. Mansbach R.S., Rovertti C.C., Winston E.N., Lowe J.A. Effects of the cannabinoid CB1 receptor antagonist SR141716A on the behavior of pigeons and rats. Psychopharmacology 1996; 124: 315-322

14. Mechoulam R., Feigenbaum J.J., Lander N. et al. Enantiomeric cannabinoids: Stereospecificity of psychotropic activity. Experientia 1988; 44: 762-764

15. Pabla R., Curtis M.J. Effects of NO modulation on cardiac arrhythmias in the rat isolated heart. Circ. Res. 1995; 77: 984-992.

16. Rosen M.R. Antiarrhythmic drugs. Mechanisms of antiarrhythmic and proarrhythmic actions. New York. 1995: 393-404.

17. Rosenshtraukh L., Danilo P., Anyukhovsky E.P. et al. Mechanisms for vagal modulation of ventricular repolarization and of coronary occlusion-induced lethal arrhythmias in cats. Circ. Res. 1994; 75(4): 722-732.

19. Stefano G.B., Liu Yu, Goligorsky M.S. Cannabinoid receptors are coupled to nitric oxide release in invertebrate immunocytes, microglia, and human monocytes. J. Biol. Chem. 1996; 271(32): 19238-19242.

20. Stefano G.B., Salzet M., Magazine H.I., Bilfinger T.V. Antagonism of LPS and IFN-g induction of iNOS in human saphenous vein endothelium by morphine and anandamide by nitric oxide inhibition of adenylate cyclase. J. Cardiovasc. Pharmacol. 1998; 31: 813-820.

21. Van de Water A., Verheyen J., Xhonneux R., Reneman R.S. An improved method to correct the QT interval of the electrocardiogramfor changes in heart rate. J. Pharmocol. Meth. 1989; 22: 207-217.

22. Varga K., Lake K.D., Huangfu D. et al. Mechanism of the hypotensive action of anandamide in anesthetized rats. Hypertension, 1996; 28: 682-686

Российский Научно-Практический
рецензируемый журнал
ISSN 1561-8641

Источник