карлсон который живет на крыше читать полностью

Карлсон который живет на крыше читать полностью

Малыш и Карлсон, который живет на крыше

Lillebror och Karlsson på taket

First published in 1955 by Rabén & Sjögren, Sweden.

For more information about Astrid Lindgren, see www.astridlindgren.com.

All foreign rights are handled by The Astrid Lindgren Company, Lidingö, Sweden.

© Text: Astrid Lindgren, 1955 / The Astrid Lindgren Company

© Лунгина Л.З., наследники, перевод на русский язык, 2018

© Джаникян А.O., иллюстрации, 2018

© Оформление, издание на русском языке.

ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2018

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Карлсон, который живёт на крыше

В городе Стокгольме на самой обыкновенной улице в самом обыкновенном доме живёт самая обыкновенная шведская семья по фамилии Свантесон. Семья эта состоит из самого обыкновенного папы, самой обыкновенной мамы и трёх самых обыкновенных ребят – Бо́ссе, Бе́тан и Малыша.

– Я вовсе не самый обыкновенный малыш, – говорит Малыш.

Но это, конечно, неправда. Ведь на свете столько мальчишек, которым семь лет, у которых голубые глаза, немытые уши и разорванные на коленках штанишки, что сомневаться тут нечего: Малыш – самый обыкновенный мальчик.

Боссе пятнадцать лет, и он с большей охотой стоит в футбольных воротах, чем у школьной доски, а значит – он тоже самый обыкновенный мальчик.

Бетан четырнадцать лет, и у неё косы точь-в-точь такие же, как у других самых обыкновенных девочек.

Во всём доме есть только одно не совсем обыкновенное существо – Карлсон, который живёт на крыше. Да, он живёт на крыше, и одно это уже необыкновенно. Быть может, в других городах дело обстоит иначе, но в Стокгольме почти никогда не случается, чтобы кто-нибудь жил на крыше, да ещё в отдельном маленьком домике. А вот Карлсон, представьте себе, живёт именно там.

Карлсон – это маленький толстенький самоуверенный человечек, и к тому же он умеет летать. На самолётах и вертолётах летать могут все, а вот Карлсон умеет летать сам по себе. Стоит ему только нажать кнопку на животе, как у него за спиной тут же начинает работать хитроумный моторчик. С минуту, пока пропеллер не раскрутится как следует, Карлсон стоит неподвижно, но когда мотор заработает вовсю, Карлсон взмывает ввысь и летит, слегка покачиваясь, с таким важным и достойным видом, словно какой-нибудь директор, – конечно, если можно себе представить директора с пропеллером за спиной.

Карлсону прекрасно живётся в маленьком домике на крыше. По вечерам он сидит на крылечке, покуривает трубку да глядит на звёзды. С крыши, разумеется, звёзды видны лучше, чем из окон, и поэтому можно только удивляться, что так мало людей живёт на крышах. Должно быть, другие жильцы просто не догадываются поселиться на крыше. Ведь они не знают, что у Карлсона там свой домик, потому что домик этот спрятан за большой дымовой трубой. И вообще, станут ли взрослые обращать внимание на какой-то там крошечный домик, даже если и споткнутся о него?

Как-то раз один трубочист вдруг увидел домик Карлсона. Он очень удивился и сказал самому себе:

– Странно… Домик. Не может быть! На крыше стоит маленький домик. Как он мог здесь оказаться?

Затем трубочист полез в трубу, забыл про домик и уж никогда больше о нём не вспоминал.

Малыш был очень рад, что познакомился с Карлсоном. Как только Карлсон прилетал, начинались необычайные приключения. Карлсону, должно быть, тоже было приятно познакомиться с Малышом. Ведь что ни говори, а не очень-то уютно жить одному в маленьком домике, да ещё в таком, о котором никто и не слышал. Грустно, если некому крикнуть: «Привет, Карлсон!», когда ты пролетаешь мимо.

Их знакомство произошло в один из тех неудачных, дней, когда быть Малышом не доставляло никакой радости, хотя обычно быть Малышом чудесно. Ведь Малыш – любимец всей семьи, и каждый балует его как только может. Но в тот день всё шло шиворот-навыворот. Мама выругала его за то, что он опять разорвал штаны, Бетан крикнула ему: «Вытри нос!», а папа рассердился, потому что Малыш поздно пришёл из школы.

– По улицам слоняешься! – сказал папа.

«По улицам слоняешься!» Но ведь папа не знал, что по дороге домой Малышу повстречался щенок. Милый, прекрасный щенок, который обнюхал Малыша и приветливо завилял хвостом, словно хотел стать его щенком.

Если бы это зависело от Малыша, то желание щенка осуществилось бы тут же. Но беда заключалась в том, что мама и папа ни за что не хотели держать в доме собаку. А кроме того, из-за угла вдруг появилась какая-то тётка и закричала: «Рики! Рики! Сюда!» – и тогда Малышу стало совершенно ясно, что этот щенок уже никогда не станет его щенком.

– Похоже, что так всю жизнь и проживёшь без собаки, – с горечью сказал Малыш, когда всё обернулось против него. – Вот у тебя, мама, есть папа; и Боссе с Бетан тоже всегда вместе. А у меня – у меня никого нет.

– Дорогой Малыш, ведь у тебя все мы! – сказала мама.

– Не знаю… – с ещё большей горечью произнёс Малыш, потому что ему вдруг показалось, что у него действительно никого и ничего нет на свете.

Впрочем, у него была своя комната, и он туда отправился.

Стоял ясный весенний вечер, окна были открыты, и белые занавески медленно раскачивались, словно здороваясь с маленькими бледными звёздами, только что появившимися на чистом весеннем небе. Малыш облокотился о подоконник и стал смотреть в окно. Он думал о том прекрасном щенке, который повстречался ему сегодня. Быть может, этот щенок лежит сейчас в корзинке на кухне и какой-нибудь мальчик – не Малыш, а другой – сидит рядом с ним на полу, гладит его косматую голову и приговаривает: «Рики, ты чудесный пёс!»

Малыш тяжело вздохнул. Вдруг он услышал какое-то слабое жужжание. Оно становилось всё громче и громче, и вот, как это ни покажется странным, мимо окна пролетел толстый человечек. Это и был Карлсон, который живёт на крыше. Но ведь в то время Малыш ещё не знал его.

Карлсон окинул Малыша внимательным, долгим взглядом и полетел дальше. Набрав высоту, он сделал небольшой круг над крышей, облетел вокруг трубы и повернул назад, к окну. Затем он прибавил скорость и пронёсся мимо Малыша, как настоящий маленький самолёт. Потом сделал второй круг. Потом третий.

Малыш стоял не шелохнувшись и ждал, что будет дальше. У него просто дух захватило от волнения и по спине побежали мурашки – ведь не каждый день мимо окон пролетают маленькие толстые человечки.

А человечек за окном тем временем замедлил ход и, поравнявшись с подоконником, сказал:

– Привет! Можно мне здесь на минуточку приземлиться?

– Да, да, пожалуйста, – поспешно ответил Малыш и добавил: – А что, трудно вот так летать?

– Мне – ни капельки, – важно произнёс Карлсон, – потому что я лучший в мире летун! Но я не советовал бы увальню, похожему на мешок с сеном, подражать мне.

Малыш подумал, что на «мешок с сеном» обижаться не стоит, но решил никогда не пробовать летать.

Источник

Малыш и Карлсон

Эта история произошла на самом деле. Но, конечно же, она случилась далеко от нас с вами – в шведском городе Стокгольме, где живут одни только шведы.
Так ведь всегда бывает: если случится что-то особенное, то обязательно почему-то далеко от тебя…

Малыш был шведом, поэтому-то, кстати говоря, он и жил в Стокгольме. Вообще у Малыша было другое имя, настоящее, но в семье он оказался самым младшим, и все его звали просто Малыш.

Однажды Малыш сидел в своей комнате и грустно думал о том, какой он одинокий.

Потому что у папы, например, была мама. И у мамы, например, был папа. Даже брат с сестрой, когда не ссорились, то всегда гуляли вместе. И только к самого Малыша никого нет.

Сколько раз он просил, чтобы ему купили собаку! И что же? Ровно столько же раз ему отказывали. А нам с вами не нужно объяснять, как одиноко человеку, когда у него нет собаки.

И вот в эту-то минуту Малыш и увидел Карлсона. Сначала он немного растерялся. Всякий растеряется, если прямо в воздухе повиснет перед ним человек, который летает без самолета или даже вертолета, а просто сам по себе.

Повиснет и вдобавок еще скажет:

— Простите, можно здесь приземлиться?

— Садитесь, пожалуйста, — испуганно ответил Малыш.

Но когда человек сказал, что его зовут Карлсон, который живет на крыше, Малыш почему-то совсем перестал бояться. Когда же он ответил Карлсону, что его самого зовут Малыш, то почувствовал, что они совсем уже подружились. И Карлсон, наверное, тоже это почувствовал. Во всяком случае, он предложил:
— А теперь давай немного побалуемся.
— Как? – спросил Малыш.
А про себя подумал, что до поры до времени вполне можно потерпеть и без собаки.
— Спокойствие, только спокойствие, — сказал Карлсон. – Сейчас придумаем.

И он начал думать, медленно облетая комнату.
— Теперь понял, кто лучший в мире специалист по баловству? – спросил Карлсон, раскачиваясь на люстре, как на качелях.
— А вдруг она разобьется?!

— Слушай, вот будет здорово! Давай попробуем, а?
— Да… А мама. И еще папа.
— Пустяки, — сказал Карлсон. – Дело житейское.
И стал раскачиваться изо всех сил…

Малышу очень хотелось, чтобы Карлсон дружил с ним всю жизнь. Поэтому, когда люстра упала и разбилась, он сделал вид, что ни капельки не расстроен.

Он даже сказал:
— Ну что ж, ну и пустяки. Дело житейское.
— Тебе-то, конечно, пустяки, — огрызнулся Карлсон, потирая коленку. – Вот сам бы свалился, тогда бы я на тебя поглядел.
— Тебе больно? – встревожился Малыш.
— Еще бы не больно! Если хочешь знать, то я сейчас самый тяжелый больной в мире. И если уж я расшибся для твоего удовольствия, значит, ты и должен меня лечить…

Так как Карлсон жил на крыше, то добираться к нему домой пришлось, конечно, по воздуху.

Карлсону было нелегко: ведь кроме Малыша, ему пришлось еще нести на себе кучу лекарств.
На одной из крыш у Карлсона был очень славный домик, зеленый, с белым крыльцом и звонком, с вывеской: «Звонок к Карлсону, который живет на крыше».

Карлсон сразу же бухнулся в постель.
— Давай лекарство! – крикнул он Малышу.

Малыш протянул ему банку. Ему было очень интересно, поможет ли Карлсону это лекарство.

До сих пор он считал, что лекарство должно быть горьким, но Карлсон заявил, что от ушибов лучше всего помогает варенье. Это было бы здорово…

Сначала казалось, что нет, не поможет. Карлсон выпил варенье прямо из банки, через край, и задумался. Словно прислушивался, что у него происходит внутри.

— Больше варенья нет? – спросил он потом.
— Нет.
— Ни капельки?

Малыш заглянул в банку и сказал:
— Ни капельки.
И только тогда Карлсон воскликнул:
— Ура! Случилось чудо. Я выздоровел.

Малыш с надеждой подумал, что может быть, и ему завтра удастся ушибить коленку.

А Карлсон сказал:
— Теперь я не прочь немного поразвлечься. Пойдем баловаться…

Они совсем немного погуляли по крышам, и вдруг Карлсон сказал:
— Тсс!
Малыш тоже увидел двух мужчин, которые лезли на чердак.
— Воры! – радостно прошептал Малыш.

И представьте себе, это оказались самые настоящие воры. Малыш и Карлсон, спрятавшись за трубой, наблюдали, как они снимают с веревок чужое белье.

Карлсон шепнул:
— Знаешь, кто лучший в мире специалист по спугиванию воров?
— Ты?
— Сейчас увидишь.

Закутанный в простыню, с ведром на голове и щеткой в руках Карлсон выглядел настоящим приведением. Даже Малышу сделалось не по себе, а уж о ворах и говорить нечего.

Малышу так нравилось на крыше с Карлсоном, что он даже совсем забыл про собаку, которую ему не хотели купить…

Он вспомнил о ней только на следующее утро, и то потому, что у него как раз был день рождения.

На кровати лежала груда подарков, но Малышу все равно было так грустно, так одиноко! Даже когда прилетел Карлсон, ему не стало веселее.

Разве совсем чуть-чуть.

Карлсон обиделся. Он перестал откусывать от праздничного пирога и заявил:
— Я так не играю. Я к тебе прилетел, а ты совсем не рад.
— Даже на день рождения, и все равно собаку мне не подарили… — жалобно сказал Малыш.
— Но ведь у тебя есть я! Я же лучше собаки, — тихо сказал Карлсон.

Малыш уже хотел было согласиться, но тут из коридора послышался лай.
Папа принес щенка! Теперь у Малыша была своя собственная собака! И Карлсон, и щенок – каким, оказывается, счастливым можно быть иногда. Малыш ворвался в комнату с криком:
— Карлсон, Карлсон, мне подарили…

И замолчал. Потому что Карлсона больше не было в комнате.
Малыш подбежал к окну, выглянул – но и там тоже никого больше не было.

Карлсон исчез – как будто и не появлялся вовсе. Малыш, наверное, снова бы заплакал, но тут щенок лизнул его в щеку.

И поглаживая щенка, Малыш тогда подумал, что Карлсон обязательно вернется. Когда-нибудь…

Источник

Малыш и Карлсон

В городе Стокгольме, на самой обыкновенной улице, в самом обыкновенном доме живёт самая обыкновенная шведская семья по фамилии Сва́нтесон. Семья эта состоит из самого обыкновенного папы, самой обыкновенной мамы и трёх самых обыкновенных ребят — Бо́ссе, Бе́тан и Малыша.

— Я вовсе не самый обыкновенный малыш, — говорит Малыш.

Но это, конечно, неправда. Ведь на свете столько мальчишек, которым семь лет, у которых голубые глаза, немытые уши и разорванные на коленках штанишки, что сомневаться тут нечего: Малыш — самый обыкновенный мальчик.

Боссе пятнадцать лет, и он с большей охотой стоит в футбольных воротах, чем у школьной доски, а значит — он тоже самый обыкновенный мальчик.

Бетан четырнадцать лет, и у неё косы точь-в-точь такие же, как у других самых обыкновенных девочек.

Во всём доме есть только одно не совсем обыкновенное существо — Карлсон, который живёт на крыше. Да, он живёт на крыше, и одно это уже необыкновенно. Быть может, в других городах дело обстоит иначе, но в Стокгольме почти никогда не случается, чтобы кто-нибудь жил на крыше, да ещё в отдельном маленьком домике. А вот Карлсон, представьте себе, живёт именно там.

Карлсон — это маленький толстенький самоуверенный человечек, и к тому же он умеет летать. На самолётах и вертолётах летать могут все, а вот Карлсон умеет летать сам по себе. Стоит ему только нажать кнопку на животе, как у него за спиной тут же начинает работать хитроумный моторчик. С минуту, пока пропеллер не раскрутится как следует, Карлсон стоит неподвижно, но когда мотор заработает вовсю, Карлсон взмывает ввысь и летит, слегка покачиваясь, с таким важным и достойным видом, словно какой-нибудь директор, — конечно, если можно себе представить директора с пропеллером за спиной.

Карлсону прекрасно живётся в маленьком домике на крыше. По вечерам он сидит на крылечке, покуривает трубку да глядит на звёзды. С крыши, разумеется, звёзды видны лучше, чем из окон, и поэтому можно только удивляться, что так мало людей живёт на крышах. Должно быть, другие жильцы просто не догадываются поселиться на крыше. Ведь они не знают, что у Карлсона там свой домик, потому что домик этот спрятан за большой дымовой трубой. И вообще, станут ли взрослые обращать внимание на какой-то там крошечный домик, даже если и споткнутся о него?

Как-то раз один трубочист вдруг увидел домик Карлсона. Он очень удивился и сказал самому себе:

— Странно… Домик. Не может быть! На крыше стоит маленький домик. Как он мог здесь оказаться?

Затем трубочист полез в трубу, забыл про домик и уж никогда больше о нём не вспоминал.

Малыш был очень рад, что познакомился с Карлсоном. Как только Карлсон прилетал, начинались необычайные приключения. Карлсону, должно быть, тоже было приятно познакомиться с Малышом. Ведь что ни говори, а не очень-то уютно жить одному в маленьком домике, да ещё в таком, о котором никто и не слышал. Грустно, если некому крикнуть: «Привет, Карлсон!», когда ты пролетаешь мимо.

Их знакомство произошло в один из тех неудачных, дней, когда быть Малышом не доставляло никакой радости, хотя обычно быть Малышом чудесно. Ведь Малыш — любимец всей семьи, и каждый балует его как только может. Но в тот день всё шло шиворот-навыворот. Мама выругала его за то, что он опять разорвал штаны, Бетан крикнула ему: «Вытри нос!», а папа рассердился, потому что Малыш поздно пришёл из школы.

— По улицам слоняешься! — сказал папа.

«По улицам слоняешься!» Но ведь папа не знал, что по дороге домой Малышу повстречался щенок. Милый, прекрасный щенок, который обнюхал Малыша и приветливо завилял хвостом, словно хотел стать его щенком.

Если бы это зависело от Малыша, то желание щенка осуществилось бы тут же. Но беда заключалась в том, что мама и папа ни за что не хотели держать в доме собаку. А кроме того, из-за угла вдруг появилась какая-то тётка и закричала: «Рики! Рики! Сюда!» — и тогда Малышу стало совершенно ясно, что этот щенок уже никогда не станет его щенком.

— Похоже, что так всю жизнь и прожзшешь без собаки, — с горечью сказал Малыш, когда всё обернулось против него. — Вот у тебя, мама, есть папа; и Боссе с Бетан тоже всегда вместе. А у меня — у меня никого нет.

— Дорогой Малыш, ведь у тебя все мы! — сказала мама.

— Не знаю… — с ещё большей горечью произнёс Малыш, потому что ему вдруг показалось, что у него действительно никого и ничего нет на свете.

Впрочем, у него была своя комната, и он туда отправился.

Стоял ясный весенний вечер, окна были открыты, и белые занавески медленно раскачивались, словно здороваясь с маленькими бледными звёздами, только что появившимися на чистом весеннем небе. Малыш облокотился о подоконник и стал смотреть в окно. Он думал о том прекрасном щенке, который повстречался ему сегодня. Быть может, этот щенок лежит сейчас в корзинке на кухне и какой-нибудь мальчик — не Малыш, а другой — сидит рядом с ним на полу, гладит его косматую голову и приговаривает: «Рики, ты чудесный пёс!»

Малыш тяжело вздохнул. Вдруг он услышал какое-то слабое жужжание. Оно становилось всё громче и громче, и вот, как это ни покажется странным, мимо окна пролетел толстый человечек. Это и был Карлсон, который живёт на крыше. Но ведь в то время Малыш ещё не знал его.

Карлсон окинул Малыша внимательным, долгим взглядом и полетел дальше. Набрав высоту, он сделал небольшой круг над крышей, облетел вокруг трубы и повернул назад, к окну. Затем он прибавил скорость и пронёсся мимо Малыша, как настоящий маленький самолёт. Потом сделал второй круг. Потом третий.

Источник

Малыш и Карлсон — Астрид Линдгрен

Повесть первая. Карлсон, который живёт на крыше

Карлсон, который живёт на крыше

В городе Сток­гольме, на самой обык­но­вен­ной улице, в самом обык­но­вен­ном доме живёт самая обык­но­вен­ная швед­ская семья по фами­лии Сва́нтесон. Семья эта состоит из самого обык­но­вен­ного папы, самой обык­но­вен­ной мамы и трёх самых обык­но­вен­ных ребят — Бо́ссе, Бе́тан и Малыша.

— Я вовсе не самый обык­но­вен­ный малыш, — гово­рит Малыш.

Но это, конечно, неправда. Ведь на свете столько маль­чи­шек, кото­рым семь лет, у кото­рых голу­бые глаза, немы­тые уши и разо­рван­ные на колен­ках шта­нишки, что сомне­ваться тут нечего: Малыш — самый обык­но­вен­ный мальчик.

Боссе пят­на­дцать лет, и он с боль­шей охо­той стоит в фут­боль­ных воро­тах, чем у школь­ной доски, а зна­чит — он тоже самый обык­но­вен­ный мальчик.

Бетан четыр­на­дцать лет, и у неё косы точь-в-точь такие же, как у дру­гих самых обык­но­вен­ных девочек.

Во всём доме есть только одно не совсем обык­но­вен­ное суще­ство — Карлсон, кото­рый живёт на крыше. Да, он живёт на крыше, и одно это уже необык­но­венно. Быть может, в дру­гих горо­дах дело обстоит иначе, но в Сток­гольме почти нико­гда не слу­ча­ется, чтобы кто-нибудь жил на крыше, да ещё в отдель­ном малень­ком домике. А вот Карлсон, пред­ставьте себе, живёт именно там.

Карлсон — это малень­кий тол­стень­кий само­уве­рен­ный чело­ве­чек, и к тому же он умеет летать. На само­лё­тах и вер­то­лё­тах летать могут все, а вот Карлсон умеет летать сам по себе. Стоит ему только нажать кнопку на животе, как у него за спи­ной тут же начи­нает рабо­тать хит­ро­ум­ный мотор­чик. С минуту, пока про­пел­лер не рас­кру­тится как сле­дует, Карлсон стоит непо­движно, но когда мотор зара­бо­тает вовсю, Карлсон взмы­вает ввысь и летит, слегка пока­чи­ва­ясь, с таким важ­ным и достой­ным видом, словно какой-нибудь дирек­тор, — конечно, если можно себе пред­ста­вить дирек­тора с про­пел­ле­ром за спиной.

Карлсону пре­красно живётся в малень­ком домике на крыше. По вече­рам он сидит на кры­лечке, поку­ри­вает трубку да гля­дит на звёзды. С крыши, разу­ме­ется, звёзды видны лучше, чем из окон, и поэтому можно только удив­ляться, что так мало людей живёт на кры­шах. Должно быть, дру­гие жильцы про­сто не дога­ды­ва­ются посе­литься на крыше. Ведь они не знают, что у Карлсона там свой домик, потому что домик этот спря­тан за боль­шой дымо­вой тру­бой. И вообще, ста­нут ли взрос­лые обра­щать вни­ма­ние на какой-то там кро­шеч­ный домик, даже если и спо­ткнутся о него?

Как-то раз один тру­бо­чист вдруг уви­дел домик Карлсона. Он очень уди­вился и ска­зал самому себе:

— Странно… Домик. Не может быть! На крыше стоит малень­кий домик. Как он мог здесь оказаться?

Затем тру­бо­чист полез в трубу, забыл про домик и уж нико­гда больше о нём не вспоминал.

Малыш был очень рад, что позна­ко­мился с Карлсо­ном. Как только Карлсон при­ле­тал, начи­на­лись необы­чай­ные при­клю­че­ния. Карлсону, должно быть, тоже было при­ятно позна­ко­миться с Малы­шом. Ведь что ни говори, а не очень-то уютно жить одному в малень­ком домике, да ещё в таком, о кото­ром никто и не слы­шал. Грустно, если некому крик­нуть: «При­вет, Карлсон!», когда ты про­ле­та­ешь мимо.

Их зна­ком­ство про­изо­шло в один из тех неудач­ных, дней, когда быть Малы­шом не достав­ляло ника­кой радо­сти, хотя обычно быть Малы­шом чудесно. Ведь Малыш — люби­мец всей семьи, и каж­дый балует его как только может. Но в тот день всё шло шиво­рот-навы­во­рот. Мама выру­гала его за то, что он опять разо­рвал штаны, Бетан крик­нула ему: «Вытри нос!», а папа рас­сер­дился, потому что Малыш поздно при­шёл из школы.

— По ули­цам сло­ня­ешься! — ска­зал папа.

«По ули­цам сло­ня­ешься!» Но ведь папа не знал, что по дороге домой Малышу повстре­чался щенок. Милый, пре­крас­ный щенок, кото­рый обню­хал Малыша и при­вет­ливо зави­лял хво­стом, словно хотел стать его щенком.

Если бы это зави­село от Малыша, то жела­ние щенка осу­ще­стви­лось бы тут же. Но беда заклю­ча­лась в том, что мама и папа ни за что не хотели дер­жать в доме собаку. А кроме того, из-за угла вдруг появи­лась какая-то тётка и закри­чала: «Рики! Рики! Сюда!» — и тогда Малышу стало совер­шенно ясно, что этот щенок уже нико­гда не ста­нет его щенком.

— Похоже, что так всю жизнь и про­жи­вешь без собаки, — с горе­чью ска­зал Малыш, когда всё обер­ну­лось про­тив него. — Вот у тебя, мама, есть папа; и Боссе с Бетан тоже все­гда вме­сте. А у меня — у меня никого нет.

— Доро­гой Малыш, ведь у тебя все мы! — ска­зала мама.

— Не знаю… — с ещё боль­шей горе­чью про­из­нёс Малыш, потому что ему вдруг пока­за­лось, что у него дей­стви­тельно никого и ничего нет на свете.

Впро­чем, у него была своя ком­ната, и он туда отправился.

Стоял ясный весен­ний вечер, окна были открыты, и белые зана­вески мед­ленно рас­ка­чи­ва­лись, словно здо­ро­ва­ясь с малень­кими блед­ными звёз­дами, только что появив­ши­мися на чистом весен­нем небе. Малыш обло­ко­тился о под­окон­ник и стал смот­реть в окно. Он думал о том пре­крас­ном щенке, кото­рый повстре­чался ему сего­дня. Быть может, этот щенок лежит сей­час в кор­зинке на кухне и какой-нибудь маль­чик — не Малыш, а дру­гой — сидит рядом с ним на полу, гла­дит его кос­ма­тую голову и при­го­ва­ри­вает: «Рики, ты чудес­ный пёс!»

Малыш тяжело вздох­нул. Вдруг он услы­шал какое-то сла­бое жуж­жа­ние. Оно ста­но­ви­лось всё громче и громче, и вот, как это ни пока­жется стран­ным, мимо окна про­ле­тел тол­стый чело­ве­чек. Это и был Карлсон, кото­рый живёт на крыше. Но ведь в то время Малыш ещё не знал его.

Карлсон оки­нул Малыша вни­ма­тель­ным, дол­гим взгля­дом и поле­тел дальше. Набрав высоту, он сде­лал неболь­шой круг над кры­шей, обле­тел вокруг трубы и повер­нул назад, к окну. Затем он при­ба­вил ско­рость и про­нёсся мимо Малыша, как насто­я­щий малень­кий само­лёт. Потом сде­лал вто­рой круг. Потом третий.

Малыш стоял не шелох­нув­шись и ждал, что будет дальше. У него про­сто дух захва­тило от вол­не­ния и по спине побе­жали мурашки — ведь не каж­дый день мимо окон про­ле­тают малень­кие тол­стые человечки.

А чело­ве­чек за окном тем вре­ме­нем замед­лил ход и, порав­няв­шись с под­окон­ни­ком, сказал:

— При­вет! Можно мне здесь на мину­точку приземлиться?

— Да, да, пожа­луй­ста, — поспешно отве­тил Малыш и доба­вил: — А что, трудно вот так летать?

— Мне — ни капельки, — важно про­из­нёс Карлсон, — потому что я луч­ший в мире летун! Но я не сове­то­вал бы увальню, похо­жему на мешок с сеном, под­ра­жать мне.

Малыш поду­мал, что на «мешок с сеном» оби­жаться не стоит, но решил нико­гда не про­бо­вать летать.

— Как тебя зовут? — спро­сил Карлсон.

— Малыш. Хотя по-насто­я­щему меня зовут Сванте Свантесон.

— А меня, как это ни странно, зовут Карлсон. Про­сто Карлсон, и всё. При­вет, Малыш!

— При­вет, Карлсон! — ска­зал Малыш.

— Сколько тебе лет? — спро­сил Карлсон.

— Семь, — отве­тил Малыш.

— Отлично. Про­дол­жим раз­го­вор, — ска­зал он.

Затем он быстро пере­ки­нул через под­окон­ник одну за дру­гой свои малень­кие тол­стень­кие ножки и очу­тился в комнате.

— А тебе сколько лет? — спро­сил Малыш, решив, что Карлсон ведёт себя уж слиш­ком ребяч­ливо для взрос­лого дяди.

— Сколько мне лет? — пере­спро­сил Карлсон. — Я муж­чина в самом рас­цвете сил, больше я тебе ничего не могу сказать.

Малыш в точ­но­сти не пони­мал, что зна­чит быть муж­чи­ной в самом рас­цвете сил. Может быть, он тоже муж­чина в самом рас­цвете сил, но только ещё не знает об этом? Поэтому он осто­рожно спросил:

— А в каком воз­расте бывает рас­цвет сил?

— В любом! — отве­тил Карлсон с доволь­ной улыб­кой. — В любом, во вся­ком слу­чае, когда речь идёт обо мне. Я кра­си­вый, умный и в меру упи­тан­ный муж­чина в самом рас­цвете сил!

Он подо­шёл к книж­ной полке Малыша и выта­щил сто­яв­шую там игру­шеч­ную паро­вую машину.

— Давай запу­стим её, — пред­ло­жил Карлсон.

— Без папы нельзя, — ска­зал Малыш. — Машину можно запус­кать только вме­сте с папой или Боссе.

— С папой, с Боссе или с Карлсо­ном, кото­рый живёт на крыше. Луч­ший в мире спе­ци­а­лист по паро­вым маши­нам — это Карлсон, кото­рый живёт на крыше. Так и пере­дай сво­ему папе! — ска­зал Карлсон.

Он быстро схва­тил бутылку с дена­ту­ра­том, кото­рая сто­яла рядом с маши­ной, напол­нил малень­кую спир­товку и зажёг фитиль.

Хотя Карлсон и был луч­шим в мире спе­ци­а­ли­стом по паро­вым маши­нам, дена­ту­рат он нали­вал весьма неук­люже и даже про­лил его, так что на полке обра­зо­ва­лось целое дена­ту­рат­ное озеро. Оно тут же заго­ре­лось, и на поли­ро­ван­ной поверх­но­сти запля­сали весё­лые голу­бые язычки пла­мени. Малыш испу­ганно вскрик­нул и отскочил.

— Спо­кой­ствие, только спо­кой­ствие! — ска­зал Карлсон и предо­сте­ре­га­юще под­нял свою пух­лую ручку.

Но Малыш не мог сто­ять спо­койно, когда видел огонь. Он быстро схва­тил тряпку и при­бил пламя. На поли­ро­ван­ной поверх­но­сти полки оста­лось несколько боль­ших без­об­раз­ных пятен.

— Погляди, как испор­ти­лась полка! — оза­бо­ченно про­из­нёс Малыш. — Что теперь ска­жет мама?

— Пустяки, дело житей­ское! Несколько кро­шеч­ных пят­ны­шек на книж­ной полке — это дело житей­ское. Так и пере­дай своей маме.

Карлсон опу­стился на колени возле паро­вой машины, и глаза его заблестели.

— Сей­час она нач­нёт работать.

И дей­стви­тельно, не про­шло и секунды, как паро­вая машина зара­бо­тала. Фут, фут, фут… — пых­тела она. О, это была самая пре­крас­ная из всех паро­вых машин, какие только можно себе вооб­ра­зить, и Карлсон выгля­дел таким гор­дым и счаст­ли­вым, будто сам её изобрёл.

— Я дол­жен про­ве­рить предо­хра­ни­тель­ный кла­пан, — вдруг про­из­нёс Карлсон и при­нялся кру­тить какую-то малень­кую ручку. — Если не про­ве­рить предо­хра­ни­тель­ные кла­паны, слу­ча­ются аварии.

Фут-фут-фут… — пых­тела машина всё быст­рее и быст­рее. — Фут-фут-фут. Под конец она стала зады­хаться, точно мча­лась гало­пом. Глаза у Карлсона сияли.

А Малыш уже пере­стал горе­вать по поводу пятен на полке. Он был счаст­лив, что у него есть такая чудес­ная паро­вая машина и что он позна­ко­мился с Карлсо­ном, луч­шим в мире спе­ци­а­ли­стом по паро­вым маши­нам, кото­рый так искусно про­ве­рил её предо­хра­ни­тель­ный клапан.

— Ну, Малыш, — ска­зал Карлсон, — вот это дей­стви­тельно «фут-фут-фут»! Вот это я пони­маю! Луч­ший в мире спе…

— Она взо­рва­лась! — в вос­торге закри­чал Карлсон, словно ему уда­лось про­де­лать с паро­вой маши­ной самый инте­рес­ный фокус. — Чест­ное слово, она взо­рва­лась! Какой гро­хот! Вот здорово!

Но Малыш не мог раз­де­лить радость Карлсона. Он стоял рас­те­рян­ный, с гла­зами, пол­ными слёз.

— Моя паро­вая машина… — всхли­пы­вал он. — Моя паро­вая машина раз­ва­ли­лась на куски!

— Пустяки, дело житей­ское! — И Карлсон бес­печно мах­нул своей малень­кой пух­лой рукой. — Я тебе дам ещё луч­шую машину, — успо­ка­и­вал он Малыша.

— Ты? — уди­вился Малыш.

— Конечно. У меня там, наверху, несколько тысяч паро­вых машин.

— Где это у тебя там, наверху?

— Наверху, в моём домике на крыше.

— У тебя есть домик на крыше? — пере­спро­сил Малыш. — И несколько тысяч паро­вых машин?

— Ну да. Уж сотни две наверняка.

— Как бы мне хоте­лось побы­вать в твоём домике! — вос­клик­нул Малыш.

В это было трудно пове­рить: малень­кий домик на крыше, и в нём живёт Карлсон…

— Поду­мать только, дом, наби­тый паро­выми маши­нами! — вос­клик­нул Малыш. — Две сотни машин!

— Ну, я в точ­но­сти не счи­тал, сколько их там оста­лось, — уточ­нил Карлсон, — но уж никак не меньше несколь­ких дюжин.

— И ты мне дашь одну машину?

— Нет, сна­чала мне надо их немножко осмот­реть, про­ве­рить предо­хра­ни­тель­ные кла­паны… ну, и тому подоб­ное. Спо­кой­ствие, только спо­кой­ствие! Ты полу­чишь машину на днях.

Малыш при­нялся соби­рать с пола куски того, что раньше было его паро­вой машиной.

— Пред­став­ляю, как рас­сер­дится папа, — оза­бо­ченно про­бор­мо­тал он.

Карлсон удив­лённо под­нял брови:

— Из-за паро­вой машины? Да ведь это же пустяки, дело житей­ское. Стоит ли вол­но­ваться по такому поводу! Так и пере­дай сво­ему папе. Я бы ему это сам ска­зал, но спешу и поэтому не могу здесь задер­жи­ваться… Мне не удастся сего­дня встре­титься с твоим папой. Я дол­жен сле­тать домой, погля­деть, что там делается.

— Это очень хорошо, что ты попал ко мне, — ска­зал Малыш. — Хотя, конечно, паро­вая машина… Ты ещё когда-нибудь зале­тишь сюда?

— Спо­кой­ствие, только спо­кой­ствие! — ска­зал Карлсон и нажал кнопку на своём животе.

Мотор загу­дел, но Карлсон всё стоял непо­движно и ждал, пока про­пел­лер рас­кру­тится во всю мощь. Но вот Карлсон ото­рвался от пола и сде­лал несколько кругов.

— Мотор что-то барах­лит. Надо будет зале­теть в мастер­скую, чтобы его там сма­зали. Конечно, я и сам мог бы это сде­лать, да, беда, нет вре­мени… Думаю, что я всё-таки загляну в мастер­скую. Малыш тоже поду­мал, что так будет разум­нее. Карлсон выле­тел в откры­тое окно; его малень­кая тол­стень­кая фигурка чётко выри­со­вы­ва­лась на весен­нем, усы­пан­ном звёз­дами небе.

— При­вет, Малыш! — крик­нул Карлсон, пома­хал своей пух­лой руч­кой и скрылся.

Источник