после удаления в совещательную комнату суд

После удаления в совещательную комнату суд

Об актуальных изменениях в КС узнаете, став участником программы, разработанной совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу выдаются удостоверения установленного образца.

Программа разработана совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.

Обзор документа

Определение Конституционного Суда РФ от 16 июля 2013 г. № 1157-О “Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Кобеца Руслана Владимировича на нарушение его конституционных прав пунктом 2 части первой статьи 221, пунктом 1 части первой статьи 237 и статьей 294 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации”

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданина Р.В. Кобеца вопрос о возможности принятия его жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В ходе судебного разбирательства по уголовному делу в отношении гражданина Р.В. Кобеца после прений сторон и удаления суда в совещательную комнату для постановления приговора было возобновлено судебное следствие и данное уголовное дело решением суда возвращено прокурору для устранения допущенных нарушений закона, поскольку, как указал суд, в предъявленном подсудимому обвинении неверно указано место совершения преступления, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе имеющегося обвинительного заключения.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Соответственно, в случае, если допущенное органами предварительного расследования процессуальное нарушение является таким препятствием для рассмотрения дела, которое суд не может устранить самостоятельно и которое, исключая возможность постановления законного и обоснованного приговора, фактически не позволяет суду реализовать возложенную на него Конституцией Российской Федерации функцию осуществления правосудия, неважно, возвращает суд уголовное дело прокурору по собственной инициативе или по ходатайству стороны, поскольку в таком случае препятствие для рассмотрения уголовного дела самим судом устранено быть не может.

По смыслу приведенных правовых позиций, выраженных Конституционным Судом Российской Федерации в постановлениях от 20 апреля 1999 года № 7-П, от 4 марта 2003 года № 2-П и от 8 декабря 2003 года № 18-П, а также в ряде определений (от 3 февраля 2000 года № 9-О, от 2 февраля 2006 года № 57-О, от 13 октября 2009 года № 1149-О-О, от 7 июня 2011 года № 843-О-О, от 14 июля 2011 года № 1026-О-О, от 19 июня 2012 года № 1096-О, от 4 октября 2012 года № 1852-О, № 1853-О, № 1854-О и от 1 ноября 2012 года № 2001-О), инициирование судом процедуры устранения препятствий для правильного рассмотрения уголовного дела не противоречит принципам правосудия и не свидетельствует о том, что суд тем самым осуществляет уголовное преследование обвиняемого или участвует в нем, т.е. берет на себя функцию обвинения (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 2 июля 2013 года № 16-П).

Приведение процедуры предварительного расследования в соответствие с требованиями уголовно-процессуального закона, создание предпосылок для правильного применения норм уголовного закона дают возможность после устранения выявленных процессуальных нарушений вновь направить дело в суд для рассмотрения по существу и принятия по нему решения. Тем самым обеспечиваются гарантированные Конституцией Российской Федерации право обвиняемого на судебную защиту и право потерпевшего на доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статьи 46 и 52), а также условия для вынесения судом правосудного, т.е. законного, обоснованного и справедливого, решения по делу (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 4 марта 2003 года № 2-П, от 8 декабря 2003 года № 18-П и от 2 июля 2013 года № 16-П).

Таким образом, оспариваемые заявителем пункт 2 части первой статьи 221, пункт 1 части первой статьи 237 и статья 294 УПК Российской Федерации не могут расцениваться как нарушающие его права в обозначенном в его жалобе аспекте, а потому данная жалоба, как не отвечающая критерию допустимости обращений в Конституционный Суд Российской Федерации, не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Кобеца Руслана Владимировича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Обзор документа

Оспаривался ряд норм, в т. ч. касающихся права суда возобновить судебное следствие.

Тем самым нормы допускают производство дополнительного следствия, изменение обвинения на существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам от содержавшегося в обвинительном заключении. Все это влечет осуществление судом не свойственной ему обвинительной функции.

КС РФ отклонил такие доводы и разъяснил следующее.

В судебном производстве не устранить процессуальные нарушения, имевшие место на этапе предварительного расследования. В контексте стадийности уголовного судопроизводства это предполагает, что осуществляются необходимые следственные и иные процессуальные действия. Тем самым процедура возвращения дела прокурору для устранения препятствий к его судебному рассмотрению, по существу, превращается в особый порядок движения дела, не тождественный его возвращению для производства допрасследования.

Направляя уголовное дело прокурору, суд не осуществляет уголовное преследование, т. е. процессуальную деятельность, реализуемую в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления.

Суд в таком случае лишь указывает на существо ущемляющих права участников уголовного судопроизводства нарушений, которые не могут быть устранены в судебном заседании и препятствуют разрешению уголовного дела, и тем самым не подменяет сторону обвинения.

Таким образом, инициирование судом процедуры устранения препятствий для правильного рассмотрения уголовного дела не противоречит принципам правосудия.

Подобное регулирование не свидетельствует о том, что суд тем самым осуществляет уголовное преследование обвиняемого или участвует в нем, т. е. берет на себя функцию обвинения.

Источник

ВС предостерег судей от параллельного рассмотрения дел в совещательной комнате

В определении № 19-УД20-27 Верховный суд указал, что если судьи во время нахождения в совещательной комнате по уголовному делу одновременно принимают решения по другим делам, например, гражданским, – это является существенным нарушением уголовно-процессуального закона. Такой подход влечет безусловную отмену приговора, предупредила коллегия по уголовным делам ВС.

В рамках изученного ВС дела суд удалился в совещательную комнату для постановления приговора, судебное заседание было закрыто. Осужденный в кассационной жалобе просил об отмене судебных решений, поскольку при постановлении приговора была нарушена тайна совещательной комнаты. Он указал, что судья во время нахождения в совещательной комнате принимал решения по гражданским делам. В ходе проведенной проверки это подтвердилось: судья успел провести судебные заседания по трем гражданским делам, пока был в совещательной комнате. Это влечет отмену судебного решения, говорится в определении ВС.

ВС указал, что выход суда из совещательной комнаты может быть связан с окончанием рабочего времени, а в течение дня − с необходимостью отдыха. Таким образом, действующий уголовно-процессуальный закон не позволяет суду при нахождении в совещательной комнате по одному делу вновь в нее удаляться для постановления судебного решения по другому делу.

Эта позиция попала в Обзор практики ВС № 1 за 2021 год и стала обязательной для нижестоящих судов.

Источник

Официальный сайт
Верховного Суда Российской Федерации

ВС объяснил, как считать время совещания присяжных при вынесении вердикта

Верховный суд РФ объяснил, как отсчитывать обязательное трехчасовое совещание присяжных, в случаях, когда коллегия прерывается и не может с первого раза правильно оформить вердикт: если председательствующему судье пришлось редактировать вопросный лист, то вся процедура начинается сначала и предыдущий временной период обсуждения в необходимые три часа не включается.

В соответствие с частью 1 статьи 343 УПК РФ присяжные должны стремиться к принятию единодушных решений, а если заседателям в течение 3-х часов не удалось этого достигнуть, то решение принимается голосованием, напоминает высшая инстанция.

Исходя из данной нормы закона, при отсутствии единодушных решений присяжные заседатели не могут находиться в совещательной комнате менее 3-х часов, указывает она.

В рассматриваемом случае коллегия вернулась из совещательной комнаты через два часа девять минут после начала обсуждения решения. Но судья счёл вердикт неясным и противоречивым, внес уточнения в поставленные вопросы, сформировав новый вопросный лист, повторно обратился к присяжным заседателям с кратким напутственным словом и предложил присяжным снова удалиться в совещательную комнату.

При этом председательствующий ошибочно указал коллегии, что у нее есть ровно 51 минута, чтобы придти к единодушному мнению, а по истечении этого времени они могут приступить к голосованию.

Судья счёл, что уже потраченное в совещательной комнате время идёт в зачёт отведённых законом трёх часов.

Вместе с тем, согласно разъяснениям постановления Пленума от 22 ноября 2005 №23 (в редакции от 15 мая 2018 года) во всех случаях, когда председательствующий приходит к выводу о необходимости внести уточнения в поставленные вопросы либо сформулировать новые вопросы, им составляется новый вопросный лист, а ранее составленный вопросный лист признается недействительным и приобщается к делу.

Согласно материалам дела, когда коллегия второй раз вернулась из совещательной комнаты, судья вновь нашёл в вердикте противоречия и опять отправил ее совещаться. Через 16 минут присяжные готовы были огласить своё решение, но председательствующий еще раз попросил устранить неясности в ответах. На этот раз коллегии понадобилось всего две минуты на устроениях недостатков и судья, наконец, нашёл вердикт ясным и непротиворечивым.

При этом решение по некоторым вопросам коллегия присяжных заседателей принимала голосованием.

Источник

2 мин. 15 сек.: «В удовлетворении иска отказать!»

Одним прекрасным летним утром в будний, естественно, день замечательная судья Чурсина С.С. из Черемушкинского районного суда г. Москвы по результатам 30-минутного слушания дела принимает решение об отказе в удовлетворении иска.

Долго мы с доверителем пытались понять, что же можно совершить за 2 минуты 15 секунд человеку, вошедшему в помещение из соседней комнаты? Ведь речь идет не только о банальном посещении туалета в перерыве, а о более принципиальной и насущной, общественно значимой вещи – решении суда по гражданскому делу.

На семинарах по гражданскому процессу нам, студентам юридических вузов и факультетов, уважаемые преподаватели доносят: «поскольку целью любого разрешения судебного спора является установление истины, то время, затрачиваемое на принятие решения по спору, а также внимание и силы не должны иметь никаких ограничений, ибо разумность срока рассмотрения дела недаром провозглашена». А тут вдруг такое! У меня, как участника процесса, возникла простая на первый взгляд дилемма: либо судья Чурсина С.С. – пока еще малоизвестный стахановец судебной системы России, либо … Хм… Нет, пусть она пока останется все-таки «стахановцем».

Но любопытство и человеческое, и профессиональное не позволит просто так, приняв на веру, присвоить обожаемой судье черемушкинской общественности столь серьезный титул – нужно проверять, реально ли она «стахановка», способная за 2 минуты 15 секунд обоснованно и грандиозно постановить акт высокого правосудия.

Заслушав прения сторон по результатам судебного разбирательства дела и удалившись из зала судебного заседания, судья Чурсина С.С. возвратилась на оглашение резолютивной части решения по делу спустя 2 минуты 15 секунд после удаления в совещательную комнату, иными словами, между моментом удаления судьи Чурсиной С.С. из зала судебного заседания и моментом её возвращения из совещательной комнаты прошло 2 минуты 15 секунд, как фиксирует аудиозапись заседания, произведенная истцом.

Указанный промежуток времени представляется столь незначительным, что по очевидным основаниям можно утверждать об изготовлении текста резолютивной части решения по делу до момента удаления судьи в совещательную комнату, т.е. о заведомой предрешенности спора.

По общепринятым стандартным предположениям постановление решения по делу в совещательной комнате за 2 минуты 15 секунд фактически невозможно: судье потребуется
— закрыть входную дверь совещательной комнаты,
— подойти к своему рабочему столу, занять место за ним,
— включить компьютер либо разблокировать его, если он оказался невыключенным,
— ввести с помощью клавиатуры машинописный текст резолютивной части решения суда в программе Microsoft Word,
— вывести текст на бумагу при помощи принтера,
— подписать распечатанный текст,
— выйти из-за рабочего стола, пройти от рабочего стола к двери совещательной комнаты, ведущей в зал судебного заседания,
— выйти из совещательной комнаты.

Выполнение приведенных действий за 2 минуты 15 секунд полностью исключено даже с учетом скоростных особенностей передвижения судьи и её навыков машинописной работы.

Вывод один: «Ме-те-ооооор…» И только так.

А теперь попробуем опустить всю реальность отправления российского правосудия и «придраться» к этому событию с точки зрения закона.

Положение ст.192 ГПК РФ провозглашает, что после судебных прений суд удаляется в совещательную комнату для принятия решения, о чем председательствующий объявляет присутствующим в зале судебного заседания.

В силу ч. 2 ст. 194 ГПК РФ решение суда принимается в совещательной комнате, где могут находиться только судья, рассматривающий дело, или судьи, входящие в состав суда по делу.

Часть 1 ст. 193 ГПК РФ устанавливает, что после принятия и подписания решения суд возвращается в зал заседания, где председательствующий или один из судей объявляет решение суда.

В соответствии с ч. 1 ст. 195 ГПК РФ решение суда должно быть законным и обоснованным. Решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (ч. 1 ст. 1, ч. 3 ст. 11 ГПК РФ, п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении»).

Иными словами, ст. 192 ГПК РФ во взаимосвязи с нормами ст.ст. 193-195 ГПК РФ прямо говорит о том, что принятие судьей решения производится не в зале судебного заседания, а после удаления из него по окончании прений сторон, т.е. только в совещательной комнате.

При этом ст. 196 ГПК РФ определяет, что при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

Получается, что все эти действия судья обязательно должен совершить в совещательной комнате, только там и нигде больше.

Трудно себе представить, что весь этот алгоритм взрывающих человеческий мозг деталей работы можно выполнить за 2 минуты 15 секунд, и это еще без учета того, о чем мы уже сказали: без закрытия входной двери совещательной комнаты, без времени пути от двери к рабочему столу, без времени занятия места за рабочим столом, без времени включения или разблокировки компьютера, без времени ввода текста резолютивной части решения суда с помощью клавиатуры в программе Microsoft Word, без времени выведения напечатанного текста на бумагу при помощи принтера, без времени подписания распечатанного текста судьей, без времени выхода из-за рабочего стола, без времени пути от рабочего стола к двери совещательной комнаты, ведущей в зал судебного заседания, и без времени выхода из совещательной комнаты.

Остается только снова сказать: «Ну, метеоооооор…»

Толковую позицию по правовой оценке времени нахождения судьи в совещательной комнате при принятии решения российские суды еще не выработали. Неясно в практике и другое – как быть, если подобное произошло, к чему все это привязывать, к нарушению тайны совещания? Попробуем обговорить и это.

«Нарушением принципа тайны совещания судей будет наличие доступа в помещение, в котором суд проводит совещание и принимает судебный акт, других лиц и общение других лиц с лицами, входящими в состав суда, в момент совещания и принятия судебного решения»: так в своем время оговорился АС Уральского округа в постановлении от 05.09.2012 г. № Ф09-10495/10. Но АС Уральского округа сказал лишь насчет принятия решения в совещательной комнате, и скорее о доступе в нее, а не принятии решения до удаления из зала. Но в судебной практике есть и иные взгляды.

«Нарушение данного принципа можно установить на основе анализа содержания протокола судебного заседания, а в арбитражном процессе — аудиозаписи, если из них следует, что судья для вынесения решения не удалялся в совещательную комнату и вынес решение прямо на месте, даже не удалив стороны из зала судебного заседания» (постановление Суда по интеллектуальным правам от 06.02.2014 г. по делу № А14-10532/2013, постановление АС Северо-Западного округа от 10.09.2015 г. по делу № А56-71283/2014).

Опять 25: здесь речь идет только о том, когда судья вообще не удалялся в совещательную комнату из зала заседания и принял решение прямо на месте, не вставая из-за стола.

Приведенный довод поддержал Кировский областной суд: «нарушением тайны совещания судей будет ситуация, когда суд не удаляется в совещательную комнату, резолютивную часть решения выносит и оглашает без удаления в совещательную комнату» (Обзор кассационной практики за 2009 год по гражданским делам, подготовленный Кировским областным судом).

Выходит, что в сухом остатке по поводу так называемого «двухминутного принятия решения» ничего нет – практика еще не детализировала эту проблему, ей более масштабных проблем, казалось бы, хватает. Ну да, с другой стороны, пока она эти масштабные проблемы будет «решать», процесс скукожится донельзя, а общественность вовсе потеряет веру в правосудие как институт некой справедливости, ведь обычный гражданин «любит глазами»: он обращает внимание на течение процесса, порядок в заседании, внешний вид судьи, его одухотворенность, как этот судья играет свою роль «носителя судебной власти»…Обертка пострадает! Хотя это тот самый случай, когда порча обертки поворачивается превращением содержимого в негодность.

Интерпретируя процитированные правовые позиции судов по универсальному для всех видов производств вопросу постановления решения и тайны совещания судей применительно к настоящему случаю с судьей Чурсиной С.С., следует говорить о том, что абсолютно формальное удаление судьи Чурсиной С.С. из зала судебного заседания в совещательную комнату на 2 минуты 15 секунд по своему существу удалением судьи в совещательную комнату для постановления решения не явилось, т.к. судья Чурсина С.С. за период своего пребывания в совещательной комнате, равный 2 минутам 15 секундам, физически не смогла бы совершить все действия, которые требует от нее ГПК РФ при принятии решения по делу, помимо того, Чурсина С.С. физически не смогла бы даже изготовить текст резолютивной части решения суда по делу за указанное время, поскольку его необходимо было бы набирать на клавиатуре более продолжительное время.

Да, чуть не забыл: есть в общеюрисдикционной практике позиция по поводу времени пребывания судьи в совещательной комнате – «незначительный период времени, в течение которого суд находился в совещательной комнате при вынесении решения, не свидетельствует о нарушении тайны совещания судей». Так, апелляционным определением Ростовского областного суда от 09.06.2016 г. по делу № 33-9597/2016 оставлено без изменения решение Азовского городского суда Ростовской области от 21.03.2016 г. В апелляционной жалобе сторона спора обращала внимание на то, что, удалившись в совещательную комнату, судья не пробыл там и 5 минут, что свидетельствует о том, что решение судьей было принято заранее и тем самым нарушены права ответчика, принцип равноправия сторон. Однако суд апелляционной инстанции указал, что количество времени, которое суд должен находиться в совещательной комнате при постановке решения, законодателем не определено. Таким образом, само по себе данное обстоятельство не может расцениваться как процессуальное нарушение (Воронцова И.В., Сушкова Г.А. К вопросу о принципе тайны совещания судей. Марийский юридический вестник. 2017. № 1). Но ведь это взгляд одного лишь областного суда, и то, весьма критический – при его прочтении создается впечатление, что апелляция отклоняла доводы апеллянта «почем зря», сохраняя законность верного в целом решения.

Эта история с одной из судей Черемушкинского суда Москвы не только иллюстрирует практику постановления решений в районных судах, она говорит о большем – об отношении самих судей к процессуальному закону, причем не только общем отношении к закону как регулятору и смыслу их работы, но и как к бессмысленному правилу, которое «кто-то непонятно зачем придумал».

В своей статье я не открываю Америку по части практики принятия решений по гражданским делам в отечественных судах первой инстанции, зачем лукавить – практически все судебные представители знают, что редкий судья пишет машинописный текст резолютивной части решения суда в совещательной комнате после удаления из зала заседания; знают и ровно то, что многие судьи предпочитают написать свой «окончательный вывод» об удовлетворении иска или отказе в удовлетворении иска прямо в судебном заседании, пока заслушивают прения сторон с их эмоциями, визгами и дрызгами… Вы спросите, а как потом он все это произносит, вернувшись из совещательной комнаты, там ведь немалый текст со вводной в т.ч. частью, по памяти? Нет, у судьи просто есть на этот случай форма (образец), в которую он просто вставляет имена (наименования) спорящих сторон и предмет спора.

Но даже на эти все детали 2 минут 15 секунд не хватит…

Источник

Может ли судья возобновить процесс после того как он закрыл заседание и отправился в совещательную комнату для принятия решения?

Может ли судья возобновить процесс после того как он закрыл заседание и отправился в совещательную комнату для принятия решения?

Ответы на вопрос:

Не может. Это запрещено законом.

Нет, после судебных прений, после удаления в совещательную комнату не может судья вернуться и возобновить процесс. А должен вынести озвучить решение.

Суд вправе возобновить судебный процесс после того как перерыв в судебном заседании закончиться.

Удачи вам Владимир Николаевич

Андрей, в силу ч.2 ст.191 ГПК РФ 2. В случае, если суд во время или после судебных прений признает необходимым выяснить новые обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, или исследовать новые доказательства, он выносит определение о возобновлении рассмотрения дела по существу. После окончания рассмотрения дела по существу судебные прения происходят в общем порядке.

В соответствии со ст.192 ГПК РФ

После судебных прений суд удаляется в совещательную комнату для принятия решения, о чем председательствующий объявляет присутствующим в зале судебного заседания.

Таким образом, после удаления судом в совещательную комнату, не

вправе возобновлять процесс.

после того ка судья удалился в совещательную комнату для принятия решения, он не может возобновить процесс, а может лишь по возвращению объявить свое решение (приговор, определение и т.д.)

Перерыва не было, заседание она закрыла, ушла в совещательную комнату, затем через полтора часа вернулась допросила снова меня затем перенесла заседание на следующий день, это ведь нарушение процессуального кодекса?

Ответы на уточнение:

Соглашусь с большей частью коллег. Не имела она права так делать. Советую написать жалобу председателю суда по этому поводу.

Похожие вопросы

После судебных прений суд удаляется в совещательную комнату для принятия решения, о чем председательствующий объявляет присутствующим в зале судебного заседания (ст.192 ГПК РФ).

Решение суда принимается в совещательной комнате, где могут находиться только судья, рассматривающий дело, или судьи, входящие в состав суда по делу. Присутствие иных лиц в совещательной комнате не допускается (ч.2 ст.194 ГПК РФ).

Необходимым условием независимого вынесения объективного судебного решения процессуальный закон считает соблюдение судом тайны совещательной комнаты. Предусмотрены довольно строгие требования к режиму этой тайны: нахождение в совещательной комнате только судей, входящих в состав суда по данному делу, запрет на разглашение суждений, имевших место при вынесении решения, на разговоры судей по телефону, а иногда и на выход судьи из совещательной комнаты.

Несмотря на все указанные законом ограничения вслед за судей в совещательную комнату вошел представитель Истца (по данному делу) и о чем-то беседовал с судьей. Таким образом, тайна совещательной комнаты была нарушена.

Этот факт могут подтвердить свидетели явившиеся в суд на судебное заседание.

Источник