приключения игрушек в самой обыкновенной квартире читать
Приключения игрушек в самой обыкновенной квартире читать
Самые обыкновенные приключения плюшевых медведей
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
Вступление. К читателю
Когда автор был маленьким, в возрасте, примерно, 7-ми лет, он очень любил читать книжки и мечтал, что вырастет и станет писателем. Многие книги производили на него такое сильное впечатление, что он собирался стать писателем немедленно, не дожидаясь своей старости. Он был еще тем фантазером. Правда, поначалу книги получались очень короткими, не больше одной странички, но это не мешало маме хохотать над его рассказами до упаду. Сам автор тогда не смеялся, потому что был уверен, что книги очень серьезные. Можно сказать, этим творчество в раннем возрасте и ограничилось. Но потом прошло много лет, автор вырос, и в какой-то момент сам стал папой. У него родилась дочь, и с ранних лет она любила читать книжки и слушать перед сном разные интересные рассказы. Особенно ей нравились смешные истории, поэтому она заставляла родителей читать их снова и снова, по сто раз подряд. Со временем папе надоело читать одно и то же, и однажды он предложил дочери свой, выдуманный рассказ, вместо заезженной книги. Дочь согласилась, и с той поры начались бесконечные истории, которые папа пыжился сочинять на ходу, во главе с разными персонажами, что привело к созданию своих собственных (до этого в аренду без спросу брались известные герои чужих авторов). Когда дочь подросла, она попросила папу написать несколько тех рассказов, которые он придумал для нее, и напечатать их в типографии, как настоящую книгу. Так папа снова стал автором.
Возможно, в процессе чтения этой книжки, читателя местами постигнет удивление, но не стоит особо волноваться за здоровье автора: все описанное ниже – это лишь результат свободной фантазии и желания рассмешить свою, вечно возящуюся в кроватке, дочь, которая подолгу не хотела засыпать. Приятного вам просмотра!
Посвящается моей дочери Анастасии, которая очень не любит засыпать
Глава 1. Знакомство с главными героями
Прежде, чем я начну рассказывать эти увлекательные истории, предлагаю читателю познакомиться поближе с нашими персонажами. И начнем мы с самого-самого главного участника, которого зовут Миша Пульт. Да, да, тут нечему удивляться. Перед нами настоящий плюшевый медведь, у которого есть имя и фамилия. На свете очень много всяко-разных фамилий и странных, и смешных, но в нашем случае такое, практически, бандитское прозвище, Миша получил совершенно не случайно, а исключительно по делу. Сам Миша предпочитал именовать себя Михаилом, но обычно всем было лень это произносить. Итак, почему же обычный плюшевый медведь получил такое прозвище (ой, простите, фамилию). А все очень просто.
Через несколько минут, он уже довольный сидел на полке с новоиспеченной пластиковой рукой. Конечно, она была гораздо длиннее, чем надо, ведь Надя была куклой очень большой. Сказать по правде, рука была длиннее не то слово, что даже когда Миша вставал, она едва не касалась пола. Зато там были пальцы, и, как правильно заметила хозяйка, Мишка теперь мог много чего брать.
Так почему его фамилия была Пульт… Ах, да. Потому что этой пластмассовой рукой ему было удобно держать дистанционный пульт от телевизора и, особенно, переключать каналы. Миша любил иногда посмотреть «ящик», чего уж тут.
Также, в книге нам встретится еще один главный герой будущих приключений. Как ни странно, тоже медведь. Был раза в два ниже ростом, чем Мишка Пульт, и был плотно набит маленькими кусочками поролона. Тут стоит сделать небольшое отступление, чтобы рассказать читателю о небольшой, но не очень приятной проблеме, которая постоянно преследовала второго медведя. Кстати, звали его очень просто – Медведь Маленький. На фамилию он особо не претендовал, впрочем, как и на имя, поэтому вышло как-то так. Но вернемся, скорее, к проблеме.
Лучшие книги про игрушки детей
Любимые герои: от Буратино и Щелкунчика до кролика Эдварда и потерянных кукол
Любимая игрушка — это верный друг ребенка. Ей можно доверить все свои страхи и сомнения, она защитит от ночных кошмар и покажет целый мир увлекательных фантазий и приключений.
Подчас, даже вырастая, мы оказываемся не в силах расстаться с символом нашего детства и бережно храним его как счастливый талисман.
Не случайно книги, главные герои которых — игрушки, так популярны у детей. Буратино, Щелкунчик, Винни-Пух давно стали детской классикой.
Читая книги об игрушках, дети в первую очередь учатся состраданию, помните у Агнии Барто: «Уронили мишку на пол,//Оторвали мишке лапу.//Все равно его не брошу — //Потому что он хороший». Прочитайте, прочувствуйте это коротенькое стихотворение с ребенком, оно вполне способно изменить его взгляд на окружающий мир.
Вот и сказочный Щелкунчик из нарядной детской истории Гофмана получает увечье, однако именно жалость Мари, которая способна разделить даже страдания деревянной куклы помогает ему снова стать человеком, а ей — пережить самое необычное приключение в своей жизни.
Стойкий оловянный солдатик из одноименной сказки Андерсена «рожден» с одной ногой (на него не хватило олова при производстве), однако именно он «оказался самым замечательным из всех», ведь он узнал, что такое настоящая преданность и любовь.
«Удивительное путешествие кролика Эдварда» Кейт ДиКамилло в чем-то схоже с историей оловянного солдатика. Изнеженный фарфоровый любимец случайно попадает за борт корабля, где и начинается его длинное, порою мрачное приключение. В своих скитаниях кролик встретит самых разных людей и научится главному — любить и чувствовать.
«Плюшевый заяц» Марджери Уильямс — это история о том, как игрушка, только испытав чувство любви и потери, становится Настоящей. Эта мудрая притча обращена не только к детям, но и к их родителям. Не нужно тайком отнимать и выкидывать любимую замусоленную игрушку ребенка, чтобы помочь ему вырасти или избавиться от «ненужного барахла», ведь так можно случайно разлучить настоящих друзей.
Все дети хоть немного верят в то, что игрушки оживают, стоит только отвернуться или закрыть глаза. Об этом очень смешная книжка голландской художницы Лус Рифаген. На одной странице изображена чинная квартира, где предметы, игрушки и домашние животные ведут себя скромно. На следующей странице, оставшись одни, они вовсю веселятся и хулиганят.
Евгения Пастернак написала целую книгу о «Приключениях игрушек в самой обыкновенной квартире». Сложенные в коробку старые игрушки неожиданно оживают. А если кто-нибудь скажет, что такого не бывает, то они возразят: «Как они могут быть неживыми, если столько пережили вместе?»
Джанни Родари создал захватывающее повествование о путешествии игрушек к мальчику, который остался без новогодних подарков. «Путешествие Голубой стрелы» — это очень зимняя история, с приключениями, неожиданными чудесами, испытаниями и счастливым финалом.
Елочные игрушки тоже могут оживать! Многие из нас в детстве, наряжая елку, придумывали фантастические истории о хрупких стеклянных существах, что покачивались на ее колючих ветвях. А писательница Елена Ракитина написала целых две книжки о новогодних игрушках: «Приключения новогодних игрушек» и «Страна новогодних игрушек». На страницах этих волшебных книг мы встречаемся с самыми разными елочными украшениями: тут и большой красный шар с белой снежинкой на боку, и ворчливая гирлянда, и зеленый шарик, который помнил тот момент, когда его выдували. И каждая игрушка — отдельная личность со своей историей.
Но почувствовав себя ненужными и устаревшими, игрушки хотят уйти и найти ту волшебную новогоднюю страну, где они могли бы быть счастливы. К счастью, им вновь находится место на елке, где они будут радовать всех своими историями.
Особое место среди историй об игрушках занимает книга Карло Коллоди о приключениях Пиноккио и ее весьма вольный пересказ «Буратино» в исполнении Алексея Толстого.
Оба героя переживают множество веселых, нелепых, а подчас страшных приключений. Но герой Коллоди в конце своего пути становится настоящим мальчиком, как он и мечтал. Буратино же не превращается в человека, но находит кое-что другое — друзей, семью и дело всей своей жизни — кукольный театр.
Деревянная кукла символизирует безрассудность и эгоистичность ребенка, что порой так расстраивают любящих родителей. Но пройдя через все испытания, герои сказок начинают ценить отцовскую любовь, честный труд и знания.
Медвежонок Винни-Пух набит опилками, но оживает по воле писателя Алана Милна и своего хозяина Кристофера Робина. Пух — это верный друг, который куда умнее, храбрее и сильнее, чем это кажется ему самому.
Мальчики так любят узнавать, что же скрывается внутри игрушек, предметов, различных механизмов. Их неуемному любопытству посвящены книги Валерия Медведева и Владимира Одоевского.
«Городок в табакерке» — это история о том, как мальчик Миша попадает внутрь музыкальной табакерки и узнает сложный механизм, благодаря которому она может играть. «Вовка Веснушкин в стране Заводных человечков» рассказывает о путешествии обычного мальчика в сказочный город Пружино, где заводные человечки помогают ему своими руками починить игрушечный автомобиль.
Девочки же больше всего любят играть с куклами, поэтому историй о приключениях нарядных красавиц написано немало.
Кукла Милочка из повести Варвары Андреевской попадает в руки разных детей, и вместе с ней мы узнаем много интересного о детском быте в России XIX века.
Потерявшаяся кукла Анна шлет своей хозяйке письма со всего света в книге Дары Гольдшмидт.
А история Джонни Груэлла о тряпичной Энн — старой кукле, найденной на чердаке дома, стала классикой американской литературы для детей.
Игрушки-герои книг учат ребенка верить в чудеса и показывают, что даже у обычного плюшевого зверька с протертой шкуркой внутри золотое сердце, полное любви.
Евгения Пастернак
Биография
Родилась и живёт в Минске, выпускница физического факультета БГУ.
Первая книга — «Компьютер для женщин» — наделала много шума в Сети, так как профессиональные программисты и системные администраторы были возмущены «профанацией темы». Кстати, не все: большинство получило огромное удовольствие после прочтения. Так они не смеялись и не стебались очень, очень давно. Однако простые пользовательницы ПК действительно приняли сие бессмертное творение за самоучитель. «Компьютер для женщин» выдержал несколько переизданий и постоянно допечатывается.
После этого Евгения переключилась на написание художественной литературы, в основном в соавторстве с Андреем Жвалевским. По первому роману цикла «М + Ж» снят одноименный фильм, который вышел на экраны в 2009 году.
Лауреат литературных премий «Алые паруса» и Заветная мечта за книгу «Правдивая история Деда Мороза»
Библиография
Компьютер для женщин
Приключения игрушек в самой обыкновенной квартире
в соавторстве с Андрем Жвалевским:
Время всегда хорошее
Правдивая история Деда Мороза
М + Ж
М+Ж. А черт с ним, с этим платьем! Современные методы управления погодой
М+Ж. Беременность не болезнь
Я достойна большего!
Показывать: Сортировать по:
Впечатления
Очень наивная и очень душевная повесть.
Использован безотказно работающий прием: в роли глав героев детишки (всякие сумерки и прочие гарри поттеры тому пример). Проблемы ГГ-ев, хоть и совершенно нереальны, но очень трогательны. В целом, если не придираться к отсутствию реалистичности описываемых времён, то имеем чудесную книжку про ответственность, смелость, дружбу, ну и немного про любOFF. Советую.
Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Хорошая, добрая книга. Интересно было читать, хотя уже не ребенок.
Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Текст книги «Приключения игрушек»
Автор книги: Лариса Маврина
Жанр: Сказки, Детские книги
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Лариса Маврина
Приключения игрушек
© ООО «Издательство „Стрекоза“» 2019
Дверной звонок звенел как-то особенно громко: «Динь-дилинь-дилинь-дилинь!» То ли радостно, то ли тревожно? «Хорошо, что они вернулись», – подумала мама, положила в раковину тарелку и быстро выключила воду. Она была против прогулки: небо затянуло тучами и вот-вот начнётся ливень. Но папа настоял на своём, мол, не сахарные мы, не растаем, и отправился гулять с Алёнкой и Ванечкой. Дети вместе с папой были готовы на любые подвиги.
«Динь-дилинь-дилинь-дилинь! – настойчиво пел свою песенку звонок. – Динь-динь-дилинь!» Мама открыла дверь и увидела мокрые, но сияющие лица своих детей. По папиному лицу скатывались капельки дождя, но оно тоже светилось счастьем.
– Так… – многозначительно сказала мама и, понимая, что её ждёт сюрприз, ещё раз оглядела всех по очереди.
Только теперь она заметила за пазухой у папы котёнка, мокрого, грязного, но очень симпатичного.
– Мама, он ничей, мы нашли его во дворе, он замёрз и хочет кушать, – быстро затараторила Алёнка.
– Мамочка, мы тебя так любим, так любим… – вытерев нос рукавом, сказал Ванечка и чмокнул маму в щёку. – Мы будем сами за ним ухаживать.
Мама растерялась… И тут в разговор вступил папа:
– Мы его искупаем и блох выведем, если они есть. – Он осторожно поставил котёнка на коврик.
Котёнок поднял голову и посмотрел на маму своим самым трогательным взглядом и для убедительности даже немного прижал уши. Что-то подсказывало ему, что он должен понравиться этой женщине. Мама растерянно моргала глазами и мяла в руках кухонное полотенце. «Пожалуй, потереться о её ноги будет совсем не лишним», – решил котёнок и направился к ней.
– Ну уж нет, – сказала мама отступая. – Все нежности потом, а сначала – мыться.
– Ура. – закричал папа, и дети запрыгали от радости.
Потом котёнка мыли, сушили и придумывали ему имя.
Так в семье появился Барсик. Он сразу же стал общим любимцем. Теперь, когда мама готовила еду, котёнок всегда путался у неё под ногами. Вдруг перепадёт что-нибудь вкусненькое? И Алёнка стала чаще забегать на кухню, сначала вслед за Барсиком, чтобы поиграть с ним. А потом девочке стало интересно, что же делает мама. И она стала помогать ей – заправить салат, разложить на тарелке сыр и колбасу. Всё это у Алёнки здорово получалось. Правда некоторые кусочки сыра и колбасы при этом исчезали со стола, а Барсик почему-то начинал довольно урчать.
У папы тоже появилась компания. Когда он садился за стол и начинал ремонтировать свои любимые настольные часы, Барсик располагался где-нибудь рядом.
Стоило папе отвернуться, котёнок тут же накрывал лапой какую-нибудь деталь, пододвигал её к себе и, поиграв с ней немного, ложился на неё пушистым животом. Всё! Была шестерёнка, а теперь нет её. Поди поищи.
– Где большая медная шестерня? Вот только что она была тут. – Папа растерянно поправлял очки, сидящие на кончике носа.
Ванечка не раз помогал папе находить пропавшие детали, но пушистого похитителя при этом не сдавал. А потом Ване стало интересно смотреть, как папа смазывает машинным маслом детали часов, аккуратно заправляет какие-то пружинки, подгоняет друг к другу шестерёнки, полирует циферблат. А однажды папа разрешил Ванечке даже закрутить несколько винтиков.
Барсик тоже помогал как мог, то подталкивая лапой отвёртку, то смахивая хвостом со стола всё «ненужное».
– Эти часы когда-то давным-давно, когда я был ещё маленьким, мне подарил мой дедушка, – рассказал Ване папа. – Дед утверждал, что часы волшебные. Жаль, что они уже много лет не ходят.
Ваня с удивлением слушал папины рассказы. Ему всегда казалось, что папа сразу стал взрослым, он ведь уже был таким, когда Ванечка родился.
– Папа, а игрушки у тебя были? Ну тогда, когда ты был маленьким? – сомневаясь, спросил Ваня.
– Конечно были! – улыбнулся папа и снова поправил очки.
«Вот это да! – подумал Ваня. – И игрушки у него были». Он не ожидал такого ответа. Он думал, что папа скажет что-то вроде того: «Ну что ты, какие игрушки! Я же уже в детстве взрослым был, на работу ходил. А на работе зачем мне игрушки!»
Но папа мечтательно вздохнул и стал рассказывать Ванечке о деревянном доме, где он жил когда-то со своими родителями. О скрипучих половицах в сенях. О том, что он был смешным и конопатым. А ещё о том, что у него в детстве тоже были медвежонок и паровозик, лошадка и грузовик. Но самым главным сокровищем в его детстве были часы. Вот эти самые часы, которые он уже много лет пытается отремонтировать.
Ване, конечно, было очень интересно, но он не мог слишком долго сидеть на месте.
– Барсик, пойдём играть! – звал своего пушистого друга Ванечка и, попрыгав бантиком на ниточке перед носом котёнка, увлекал его в игровую комнату.
Барсик любил бывать в этой комнате. Там на полке сидели и стояли игрушки: кукла Катя в нарядном розовом платье, Медвежонок, Щенок, Зайчик с барабаном, солдатики, заводной паровозик – всего и не перечислишь.
Раньше Алёнке и Ванечке нравилось играть со своими игрушками, но после появления в доме котёнка они, кажется, совсем забыли про них.
Ванечка мечтал вырастить из Барсика настоящего циркового кота. Он учил его стоять на задних лапах и делать сальто. Барсику совсем не хотелось быть циркачом – он убегал от дрессировщика и прятался под креслом.
– Он очень устал! – говорила Алёнка и, вытянув Барсика за лапы из-под кресла, заворачивала его в одеяльце и укладывала спать в кукольную коляску. Она играла с котёнком в дочки-матери: понарошку кормила его, умывала и расчёсывала. А ещё Алёнка делала Барсику уколы, как врач! Тоже, конечно, понарошку. Котёнку эти игры совсем не нравились. Что он, кукла какая-то, что ли?
Он уже давно наблюдал за игрушками, и ему очень-преочень хотелось познакомиться с куклой Катей, Медвежонком, Зайкой и Щенком, поиграть с ними, покататься на поезде по игрушечной железной дороге, полетать на самолётике, погонять на красной машине.
Многие дети догадываются, что их игрушки по ночам оживают и живут своей жизнью: ходят в гости и рассказывают друг другу разные истории. Но никто из детей никогда не видел этого. Ванечка и Алёнка тоже не знали о том, что происходило по ночам с их игрушками в их комнате.
А происходило примерно следующее. Вечером дети надевали пижамы и отправлялись в спальню. Зажигались за окном первые звёзды, Алёнка и Ванечка, послушав мамину сказку, засыпали в своих кроватках. Луна, проплывавшая по ночному небу между тёмными облаками, обычно заглядывала в спальню к детям. Убедившись, что они спят, луна давала знак игрушкам, и те оживали.
И этой ночью всё было именно так. Едва луна скользнула своим лучом по полке с игрушками – они ожили, сначала Щенок, а за ним Зайчик, кукла Катя и все остальные.
– Раньше Ванечка играл со мной и дрес-сир-ав-ав-вал меня, а теперь всё время дрессирует эту пушистую г-ав-ав-ворящую игрушку, – пролаял Щенок. – Ав-ав, а ведь никто лучше меня не умеет находить след и выполнять команды.
– Они забрали мой любимый бантик, привязали его к ниточке, и теперь этот пушистый зверь играет с моим бантиком, – тихо сказал Зайка. – А это мой бантик! Мой! Мне когда-то подарила его Алёнка. А теперь она на меня даже не смотрит.
– Она катает его в моей коляске! – возмутилась кукла Катя. – Нет, он, конечно, очень симпатичный. Но он так и норовит выскочить из коляски. И мне кажется, что он её скоро сломает. Но, конечно, не в коляске дело, и мне… мне… – Катя заплакала. – Мне ничуть не жалко. – Она промокнула глаза носовым платочком и посмотрела на Зайку и Медвежонка.
Медвежонок погладил Катю по голове:
– Не плачь, мы что-нибудь обязательно придумаем.
– Конечно, придумаем, – сказал Зайка и отбил какой-то радостный ритм на своём любимом барабане. – А пока я предлагаю покататься на поезде. – Он подал лапку и помог кукле Кате спуститься с полки.
Щенок и Медвежонок спустились сами. На полу стоял игрушечный паровозик, его вагончики готовы были принять пассажиров. Всё было точь-в-точь как на настоящем вокзале.
С тех пор как Ванечке подарили заводной паровозик с разноцветными вагончиками, кататься на нём стало любимым ночным развлечением игрушек.
– Ту-ту-у-у-у-у! – просигналил паровозик, и поезд тронулся. – Чух-чух, чух-чух-чух!
От дивана до комода, от кресла до окна, от окна к столу. Вдруг паровозик резко затормозил.
– Что случилось? – спросила кукла Катя, поправляя оборку платья.
– Мы попали в ав-ав-варию? – пролаял Щенок.
– Нет, – сказал Зайка. – Там просто что-то лежит на пути.
– Не что-то, а кто-то, – сердито сказал Медвежонок. Он сидел в первом вагоне и всё видел.
Кукла Катя, Щенок и Зайка спустились на пол и подошли поближе к Медвежонку. На пути, прямо перед паровозиком, лежала та самая пушистая говорящая игрушка, которую Алёнка и Ванечка называют Барсиком.
– И откуда он только тут взялся? – всплеснула руками Катя.
– А ну уходи с дороги! Ав-ав! – пролаял Щенок.
– Уходи! – хором повторили Зайка и Медвежонок.
Но Барсик и не думал уходить. Ему очень хотелось поиграть.
Обычно Барсика не было по ночам в игровой комнате. Мама боялась, что котёнок что-нибудь уронит и разобьёт, поэтому всегда закрывала дверь в комнату с игрушками.
Специально для котёнка мама связала пушистый полосатый коврик и постелила его в прихожей около полки для обуви. На этом коврике Барсик спал ночью.
И как же получилось так, что сейчас он оказался в игровой комнате?
конец ознакомительного фрагмента
Внимание! Это не конец книги.
Данное произведение размещено по согласованию с ООО «ЛитРес» (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.
Текст книги «Приключения новогодних игрушек (с иллюстрациями) «
Автор книги: Елена Ракитина
Сказки
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
Елена Ракитина
Приключения новогодних игрушек
В ожидании праздника
Когда ёлку принесли в дом, первым её запах услышал Большой Красный Шар с белой снежинкой на боку.
Он проснулся и закричал:
– Эй, вы, сонные тетери! Бал!
Блестящие фонарики замигали:
И принялись начищать бока о старого ватного Деда Мороза. Он был глуховат, но, когда захлопали флажки, открыл глаза.
– Ах, ну конечно! Бал! Бал! – ответили ему, подпрыгивая, стеклянные кошки.
– В этом году я снова буду королевой ёлки! – заявила Серебряная Фея с пружинками-завитушками на голове.
– Нет уж, позвольте! – стал, как обычно, спорить Картонный Домик.
Он не начищал бока о Деда Мороза, считая это вредным, а лишь пыхтел, отдуваясь от пыли. Ему нужнее всех оказаться под потолком. Того и гляди, помнут.
– Не позволю! Никому не позволю! – грозно прикрикнула Шишка. – Я – Шишка! А шишки у ёлок висят наверху!
– Подумаешь, шишка! – зазвенела Стеклянная Сосулька. – Мои сёстры растут на крышах, которые выше ёлок. Я, может, тоже хочу быть королевой…
– А прошлогодняя трещина?! – воскликнула Снежинка.
– Опомнитесь, на вас и ниток-то нет! – заверещал Разноцветный Попугай на прищепке.
Он был немножко красный, немножко синий, немножко зелёный и очень этим гордился.
Те игрушки, что растеряли нитки, смущённо переглянулись.
– Ничего, привяжут, – важно ответил Снеговик. – Но Новый год – это я, а не вы.
Он поправил поролоновую морковку и подмигнул Снежинке:
– Снег выше всего. Он над всеми домами кружится и даже над самолётами.
Снеговик принялся карабкаться к крышке, расталкивая соседей. Всем известно, что те игрушки, которые лежат сверху, вешают на ёлку первыми. За ним поспешили Картонный Домик, Серебряная Фея, Сосулька и Шишка.
– Выскочки! – заметил Большой Красный Шар с белой снежинкой на боку. Он был любимым шаром мамы и никуда не торопился.
Маленький Ослик забился в угол и думал только об одном: как сделать так, чтобы его достали последним?
В прошлый раз он спрятался в ватной бороде Деда Мороза, но теперь к нему не пробраться. Все чистились о красный потрёпанный тулуп. Все хотели сиять ярче, чтобы огни гирлянды, когда её зажгут, танцевали в них золотыми искорками.
На балу, таком весёлом и коротком, каждой игрушке хочется быть самой красивой. Весь год, сквозь дрёму, они вспоминают праздник. Весь год мечтают о следующем. Весь год беспокоятся: каким он будет? Какую привяжут нитку? Как высоко повесят? Будет ли видно телевизор? Не разобьют? Удастся ли поболтать с новичками: мандаринами и конфетами, которые висят совсем недолго и никогда не ложатся в коробку?
Только Ослик ни о чём таком не думал. Он никогда не видел комнату сверху. Никогда не начищал бока, не боялся разбиться. И нитку к нему не привязывали. Он был Пластилиновым Осликом, которого слепил Павлик.
Вокруг синего туловища намотан жёлтый шнурок – великолепная попона, концы которой разлохматились и превратились в уздечку. Ослик может везти тележку из спичечной коробки и вообще всё, что привяжут. Его слепили, чтобы играть.
Ослик залез под серпантин и мечтал только об одном: оказаться последним, висеть пониже, чтобы Павлик увидел и вспомнил его.
Павлик – это мама. Павлик – это папа. У него тёплые ладошки и большие серые глаза. Он умеет всё на свете: читать вверх ногами книжки, строить башни, спасать принцесс и медведей. Он лепит шарики, змей и огурцы. А бегает так, что даже королева ёлки подпрыгивает на верхушке!
Ослик боится одного: только бы Павлик не вырос. Большой Красный Шар с белой снежинкой на боку рассказывал, что дети вырастают и забывают свои игрушки. Но не всегда. Мама Павлика не забыла Большой Красный Шар с белой снежинкой на боку.
Когда открывают коробку, все игрушки жмурятся от яркого света.
Все, кроме Ослика. Он смотрит вверх и, затаив дыхание, ищет Павлика.
Он готов скакать к нему, только немного запутался в серпантине.
Картонный домик
Картонный Домик когда-то был Дворцом. Так, по крайней мере, ему казалось. Он любил рассказывать о том, что крыша у него была блестящая, лаковая, а окошки и крылечко нарисованы такими яркими красками, что каждый, кто брал его в руки, улыбался.
– Ко мне даже принцесса захаживала… – говорил он значительно.
Все стеклянные яблоки и груши, которые вешали вокруг него, Картонный Домик считал своим садом. Стоило рядом появиться ракете, Домик мнил себя Домиком Космонавта, а если мама окружала его снежинками, Домик становился Заснеженным Домиком.
Так когда-то он был домом Деда Мороза, Феи с пружинками-завитушками на голове и сестриц-матрёшек. А однажды Картонный Домик превратился в цирк! Да, да! Ведь рядом с ним оказались весёлые клоуны.
Каждый Новый год Картонный Домик волновался больше всех: какое его ожидает превращение? Он гордился собой и свысока поглядывал на другие игрушки, даже если висел внизу.
Что – шары, сосульки, фонарики? Куда ни повесит их мама, они так и останутся собой.
Они не умеют превращаться. Только кружатся и хвастают, в ком сияет больше блестящих искорок. В их стеклянных бочках отражаются огни бенгальских огней, гирлянд и люстры под потолком.
Ещё чего недоставало! Картонный Домик презрительно хмыкает.
Сколько таких вертушек он повидал! Сколько было слёз от трещин, а то и просто – осколков.
В картонных стенах Домика не отражается ничего, но зато он прочный. Его купили ещё маминой маме, когда она была маленькой. В те далёкие времена на ёлки ставили настоящие свечи! Как боялся их поначалу Картонный Домик! С такими соседями и праздник не праздник!
Они подмигивали ему жёлто-красными глазками и шипели:
– Колобок я, что ли? – храбро отвечал им Картонный Домик. – Никуда я не собираюсь уходить!
Но на самом деле внутри у него начинались сквозняки, и становилось зябко. Потом Домик увидел, что свечи трещат, шипят, но делаются всё меньше и меньше.
«Да они от злости сами себя съедают», – догадался он, перестал бояться свеч раз и навсегда и заодно решил быть Добрым Домиком.
Как-то его схватили разноцветные пальцы. Они были в черничном варенье, томатной подливке и шоколаде.
Мамина мама испугалась:
И спасла Домик. Она потом долго отчищала пятна резинкой и шептала:
– Это моя любимая игрушка! Её надо беречь.
Домику было неприятно: резинка грозилась протереть дыру, но мамина мама говорила такие ласковые слова, что он терпел.
Так он понял, что он ещё и Любимый Домик.
Таня выросла и сама стала мамой. Как-то она повесила домик внизу, и его лизнул пёс Тишка. Картон стал бурым и мокрым. Домик тогда сильно перетрусил, он спросил:
– Нет, – сказал Тишка. – Ты невкусный.
Домик стал Невкусным Домиком и очень этим гордился. Он видел, как за новогодним столом люди едят всё вкусное, и радовался, что у него впереди ещё много праздников.
Однажды открыли балконную дверь, и Домик сорвался с ветки. Все над ним смеялись, а он понял, что он ещё и Летучий Домик! У него откуда ни возьмись вдруг выросли крылья! Подумать только: Домик дважды перевернулся, когда летел! И, если бы не мама, обязательно бы унёсся в Большой Мир за Балконом.
Наверное, эти невидимые крылья были всегда. И всегда будут…
«Моя жизнь полна счастливых превращений, – думал он, засыпая после Нового года. – Значит, я ещё и Счастливый Домик…»
Стеклянная сосулька
Стеклянная Сосулька знала, что очень похожа на настоящую. Она видела своих сестриц за окном и однажды, когда мама открыла форточку, даже разговаривала с ними.
– Вам не холодно? – спросила она вежливо.
– Мы сами – холод! – ответили они звонко. – Мы изо льда!
– А что такое лёд? – удивилась Стеклянная Сосулька.
– Лёд – это вода! – ещё звонче рассмеялись сестрицы.
– Но вода же льётся! – крикнула им Сосулька, но в это время форточку закрыли, и что ответили за окном, осталось загадкой.
Сосульку перестали интересовать ёлочные дела. Она плохо кружилась, когда её звали танцевать, забывала искать своё отражение в рядом висящих шарах и даже позволяла (неслыханное дело!) садиться на себя пыли!
«Вода льётся… – думала Сосулька днём и ночью. – Льётся! Как она, такая прозрачная и текучая, вдруг может стать искристой и твёрдой?»
Рядом с ёлкой, на подоконнике, в горшках росли цветы, их часто поливали водой. Сосулька видела её близко-близко. Расспросить бы воду, но та сразу пряталась в землю. «Вода застенчивая, – решила Сосулька, – стеснительная».
А сосульки за окном были не стеснительные. Висели в ряд и блестели на солнце.
Стеклянная Сосулька решила, что, наверное, её сестрицы родились в земле. Что, если вода уходит под землю и превращается там в ледышки? Может быть, сосульки так же, как и цветы, растут в горшках? Она каждое утро проверяла, не появился ли из земли ледяной стебелёк.
Что ж, Сосулька была молода, её совсем недавно купили в магазине.
Устав ждать всходов, она решила обратиться к игрушкам постарше. Жаль, но Большой Красный Шар с белой снежинкой на боку спал. Он спал почти всё время – это был очень старый шар.
Сосулька наклонилась к Попугаю на прищепке:
– Будьте так добры, вы не подскажете, что такое лёд? – спросила она шёпотом.
– Посмотрите на эту Сосульку, она не знает, что такое лёд! – заверещал Попугай. – Умора! Я сейчас упаду с ветки!
Он так раскачивался от смеха, что действительно чуть не свалился. Но, главное, все стали смеяться вместе с ним.
– До чего дошли Сосульки! – хохотал Снеговик. – Не знают, что такое лёд. Это всё равно если бы я не знал, что такое снег!
– А мы не знали бы, что такое дождь! – зашелестели искристые блестящие нити Дождика.
– А я бы не знал, что такое кирпичи! – сердито сказал Картонный Домик.
– Как можно не знать, из чего ты сделан? – спросили они хором.
Сосулька посмотрела на них и удивилась. Снеговик был поролоновым, Дождик из фольги, а все кирпичи на Домике были нарисованы краской.
– Не стоит и разговаривать с ней! – громко закричал Попугай. – Как таких только на ёлку вешают?!
И все побоялись спорить. Даже стеклянные собаки и кошки! Когда Большой Красный Шар с белой снежинкой на боку спал, Попугай любил командовать и клеваться.
С тех пор Сосулька перестала кружиться. Её просто не звали танцевать. Игрушки заслонялись от неё ветками и, кстати, стали называть замарашкой. Потускнев, Сосулька с тоской смотрела на своих сестриц за окном и думала-думала-думала.
«Снеговик знает, что такое снег. Почему? Дождик, который вешают на ёлку последним, и тот знает, что такое дождь… И Домик хвалится кирпичами. Но почему?»
– Как запылилась эта сосулька! – сказала Мама и осторожно сняла её с ветки.
«Сосульку берут в путешествие… – зашептались игрушки. – Сосульку берут в путешествие!»
Из всех них по квартире путешествовал лишь Большой Красный Шар с белой снежинкой на боку, и когда он не спал, то любил вспоминать об этом. Он знал, что делается за дверями, сколько в квартире комнат, но говорил, что стремиться туда не стоит, потому что ёлок там нет.
Мама вымыла Сосульку, полюбовалась ею и почему-то повесила выше. Теперь Сосульке было видно не только крышу с сестрицами, но и весь большой двор. В нём, расставив руки, стояли великаны-деревья, улыбались окошками дома, в которых сияли разноцветные гирлянды, бегали самые настоящие, не стеклянные собаки и кошки. Вот только попугаев не было.
– Ну что там? Куда тебя носили? Что ты видела? – наперебой спрашивали Сосульку.
А она не отвечала, заворожённо рассматривая снег, летящий с неба. Какая красота – хороводы танцующих снежинок! Они падают и надевают на деревья перчатки, на дома – шапки, а землю укутывают мягким пуховым платком.
– Мама! Я пойду лепить снеговика! – сказал Павлик.
«Снеговика?» – повторила про себя Сосулька.
А попугай объявил всем, что она задавака:
– Всего пять минут на верхней ветке, а уже зазналась.
Но Сосулька никого не слышала. Она смотрела, как Павлик лепит Снеговика, и начинала понимать, что он лепит его из снега. Снежный снеговик за окном был похож на поролонового. «Это его братец!» – уважительно подумала Сосулька. Она разглядела, что дома сложены из кирпичей, очень похожих на те, что нарисованы на Картонном Домике.
«Какие огромные у него родственники!» – восхитилась она.
А ночью кто-то стал стучаться в оконные стёкла. В темноте было не разглядеть кто. «Может быть, мои сестрицы пришли в гости?» – заволновалась Стеклянная Сосулька и представила, как они прыгают на подоконнике и просятся в дом.
Но утром оказалось, что идёт дождь. Сосулька присмотрелась – нити настоящего дождя были такие же блестящие, как у ёлочного дождика. Снеговик прошептал грустно:
И в самом деле, снега за окном стало меньше. А ещё Сосулька заметила, что сестрицы её стали короче и тоньше. «Заболели!» – ахнула она и заплакала.
– Она плачет, как настоящая сосулька! – удивлённо сказал Картонный Домик.
– Смотрите, с неё капает вода! – зашелестел Дождик.
– Она растает! – ужаснулся Снеговик и сам побежал будить Большой Красный Шар с белой снежинкой на боку.
– Чепуха! Стекляшки не тают! – Но его уже никто не слушал. Все видели, как с Сосульки стекают прозрачные капли!
– Она настоящая?! – спросили игрушки шёпотом.
– Конечно, настоящая! – подтвердил Красный Шар с белой снежинкой на боку. – Тот, кто переживает о других, всегда настоящий!
Он сразу понял, о ком плачет Сосулька, и догадался, откуда взялась вода.
Что ж, она, бывает, затекает в игрушки. Красный Шар не раз купался за свою долгую жизнь. Он заботливо осмотрел Сосульку и нашёл в ней трещину.
«Не уберегли маленькую!» – вздохнул он, опустился на ветку рядом и долго-долго тихонько рассказывал, откуда берётся лёд и как сосульки за окном превращаются в звенящие ручейки, а потом становятся травой и цветами.
Розовый поросёнок
Розовый Поросёнок был когда-то розовым лоскутком. Просто тряпочкой, которая взялась неизвестно откуда. «Век мой короток… – думала тряпочка. – Буду вытирать пыль или мыть тарелки, быстро состарюсь, разлохмачусь, сотрусь до дыр, и тогда здравствуй, помойка!» Но как-то её достали, раскроили на много кусочков, а потом руки маленькие и руки большие сшили Поросёнка. Лоскуток был грустным, а Поросёнок улыбался, ведь ему нарисовали чудесный рот: от уха до уха.
Это маленькие руки взяли карандаш и нарисовали. А большие – пришили серебряные блёстки-глаза и сделали пятачок из пробки от какого-то пузырька. Сначала Поросёнок переживал, что пробку будет видно, но её обернули той же розовой тканью и Поросёнок получился весь розовый: от макушки до хвоста.
«Какая красота!» – восхитился Поросёнок, посмотрев на свои ножки.
«Какой я чудесный!» – восторженно подумал он, увидев ручки.
«Нет меня прекраснее!» – решил он, взглянув на живот.
А уж потом он посмотрел на руки, которые его сшили, – большие и маленькие.
«Они тоже ничего… Но всё-таки не такие розовые! Нет, я самый лучший, самый восхитительный Розовый Поросёнок на свете!»
Он задрал свой пятачок вверх и увидел лица, которые смотрели на него улыбаясь.
«Это – те самые, не очень розовые…» – мимоходом подумал Поросёнок и тоже им улыбнулся.
Надо сказать, что это вообще был улыбчивый Поросёнок. Он улыбался всегда. И тогда, когда ему сказали, что он будет жить на ёлке, и тогда, когда знакомился с ёлочными игрушками. В душе ему было жалко эти некрасивые стекляшки, то ли дело он – Розовый Поросёнок! Но как не улыбаться, когда во всех этих шарах, фонариках и звёздах отражаются розовые ушки и розовый пятачок! Только успевай голову поворачивать!
«Пусть я живу среди уродцев, – думал Поросёнок, – зато всегда могу любоваться собой, прекрасным Розовым Поросёнком!»
Ни в тот день, ни через неделю, ни через месяц Поросёнок так ни с кем и не подружился. Он не любил прыгать по веткам, раскачиваться на проводах гирлянды, никогда не кружился и даже ни с кем не разговаривал.
«Я прекрасен!» – восторгался он с утра до вечера и сам удивлялся, как можно было получиться таким прекрасным.
Иногда маленькие руки пытались с ним играть. Поросёнка сажали за маленький столик, ставили перед ним маленькие тарелки. Его клали в кровать и укрывали тёплым стёганым одеялом. А ещё катали в пластмассовой колясочке. Но он терпеть не мог такие игры. Любимым его занятием было смотреть на собственное отражение, а зеркальца в царстве маленьких рук не было.
Шло время. Потускнели серебряные блёстки, стёрлась нарисованная улыбка, выгорела розовая ткань, и почему-то стали расползаться швы по бокам, свисая неряшливыми нитками. И даже пробка-пятачок куда-то исчезла. Чего только не делает время!
– Что это за тряпочка у вас на ёлке? – спросил кто-то из гостей и взял в руки Розового Поросёнка.
Тот хотел улыбнуться, но у него не получилось. Ведь он привык улыбаться только своему отражению. Хотел сказать, что он самый великолепный, но потерял голос, ведь он годами ни с кем не говорил.
– Это Розовый Поросёнок! – объяснил кто-то. – Мы его когда-то вместе с мамой сшили. Она помогала его кроить, а потом пришивала голову. Вот эти стежки мамины, а эти – мои! Если бы ты знал, какой это был замечательный поросёнок! Он помещался в пластмассовую коляску, и я гуляла с ним по городу из кубиков и вырезанных из картона деревьев. Он капризничал за столом, не желая есть манную кашу. А потом не хотел спать днём – всё лежал с открытыми глазами и ворочался.
– Ты так интересно рассказываешь про эту тряпочку, – удивился гость.
– Ещё бы! Потом он стал принцем, и у него были свои подданные. Он ездил в старинном автомобиле, и каждый день я строила для него дворцы – один краше другого. Я даже как-то брала его на море, у него была самая высокая песчаная башня на берегу! Знаешь, сколько я рассказывала ему секретов и как внимательно он их слушал? Он настоящий друг – этот розовый поросёнок.
– Хм… Но теперь, извини, это просто тряпочка!
– Перестань! Он прожил жизнь, полную приключений!
Поросёнок попытался вспомнить дворцы, автомобиль, башню, море, но не вспомнил ничего, что уж там говорить о секретах… Поросёнок никогда их не слушал. Он никогда не был другом.
«Вся жизнь прошла мимо!» – с ужасом подумал он. И где-то внутри себя услышал грустный голос розового лоскутка: «Вот и прошла жизнь, значит – здравствуй, помойка!»
Он увидел совсем рядом серые глаза, которые смотрели на него с любовью, и даже порозовел от стыда.
– Как жаль, что я замечал только себя! – всхлипнул Розовый Поросёнок. – Как много у меня было, а теперь никогда-никогда… Ничего-ничего… Я – тряпочка…
– Знаешь, он ещё розовый, если приглядеться, – сказала сероглазая женщина. – И как внимательно на меня смотрит…
– Чепуха! – сказал гость.
А Поросёнок действительно смотрел! Он впервые разглядел и сероглазую женщину, и те руки, которые его сшили.
«Они прекрасны!» – решил он и даже не удивился, что кто-то ещё прекрасен, кроме него.
Поросёнок огляделся… На ёлочных ветках плясали игрушки! Под ёлкой на корточках катал машину мальчик. Телевизор показывал мультики! За окном падал пушистый снег…
– Знаешь, вот тут я его зашью, приделаю пятачок, нарисую рот, и он будет лучше прежнего. Без него ведь и Новый год не Новый год. И может быть, даже Павлик захочет с ним поиграть!
«Лучше прежнего! – прошептал счастливый Поросёнок и торопливо добавил: – Я ведь друг! Хорошо, когда есть друзья… У меня их будет много-много…» А лоскуток, из которого он был сшит, понял, что проживёт ещё одну жизнь.
Память зелёного шарика
Почти все игрушки не знали, где родились. Некоторые смутно припоминали тёмные коробки и магазинные полки, но как они туда попали, было для них загадкой. Многие забывали даже то, что случилось в прошлом году. Если весь год спишь, начинаешь путать сны с явью.
Но был один Шарик, который помнил всё.
И хотя звали его Зелёный Шарик, он помнил те времена, когда был прозрачным. И даже те, когда был стеклянной трубочкой. Да-да, ведь именно из них получаются стеклянные ёлочные игрушки.
Шарик помнил, что длинных трубок было много.
– Мы заготовки, – говорили они.
Высокие, одинаковые, прозрачные трубочки стояли в ящиках и мечтали, кем станут. Кто – то хотел превратиться в космонавта, кто-то стать бабочкой, кто-то – фонариком. И почти каждая мечта сбывалась. Только сначала все становились шарами.
Зелёный Шарик помнил, как из газовой горелки, похожей на факел, вырывалось синее пламя, и дядя Миша-стеклодув подносил к нему тонкую стеклянную трубку… Этот дядя Миша был настоящий волшебник, поэтому трубочки торопливо нашёптывали ему свои желания. Он внимательно слушал, а потом прогревал каждую заготовку над огнём, прямо посередине. Это было ужасно щекотно, так щекотно, что стеклянная трубочка размягчалась. Тут-то и начиналось настоящее волшебство! Дядя Миша, как музыкант, подносил её к губам и начинал дуть, словно это была дудочка. Посередине появлялся шар, сначала маленький, а потом всё больше и больше! Казалось, дядя Миша играет на трубке прекрасную мелодию, которая заполняет шар целиком, чтобы тихонько в нём петь и переливаться.
Те, кто хотел оставаться шарами, оставались ими навсегда, как Зелёный Шарик или Большой Красный Шар с белой снежинкой на боку. Тех, кто хотел стать кем-то другим: зайцем, медвежонком, космонавтом или матрёшкой, – клали в специальную форму. Главное, чтобы шар попал туда горячим, только тогда стекло было мягким и могло превращаться дальше.
Зелёный Шар заворожённо смотрел на эти превращения. Игрушки ойкали, когда форма закрывалась, а через секунду хвалились друг перед другом:
– Теперь я – настоящая шишка, как мечтала!
Потом все прозрачные игрушки ехали на тележке в большую круглую машину, похожую на бочонок, где покрывались алюминиевой пыльцой и становились зеркальными.
Ах, какая красота! Теперь в них отражались лампочки, дядя Миша и всё-всё-всё, что было вокруг. Игрушки тут же начинали смотреться друг в дружку и корчить рожицы.
А самые нетерпеливые кричали, что они уже красивые, и хотели мчаться наряжать ёлки. Однако это было ещё не всё.
Бережно и осторожно, как принцев и принцесс, их везли к тёте Маше, которая заведовала Царством Разноцветья. Тётя Маша окунала каждую игрушку в ведёрко с краской, с краской самой нужной, самой подходящей! И, хотя делала это быстро, никогда не ошибалась. Мишки становились коричневыми, лисицы – рыжими, матрёшки – красными.
Зелёный шар очень переживал, какого он будет цвета: никак не мог выбрать лучший. Но когда тётя Маша опустила его в зелёную краску и он увидел себя, посмотрев в ещё не раскрашенную зеркальную грушу, то стал самым счастливым Шариком на свете. Тётя Маша не ошиблась: ему нужен был именно этот замечательный цвет – цвет ёлки и радости. Да, Зелёный Шарик решил, что радость – непременно зелёного цвета!
Потом игрушки высыхали. Это было долгое дело. Многие, устав от переживаний дня, засыпали и не слышали, как их уже везли в другой цех. В тот, где за длинными столами работали художники. Здесь было много кисточек и палочек, похожих на карандаши, яркой акварели и баночек с золотистой присыпкой. На каждой игрушке что-то рисовали. У мишек появлялись глаза, на шишках – серебряная изморозь, а на шарах – узоры. Зелёный Шарик не хотел, чтобы его разукрашивали. Он испугался палочек и кисточек: «Надо держаться от них подальше, а то от моей радости ничего не останется!» – и закатился в угол коробки. Художница тётя Зоя, хотя и была в очках, его не заметила. Она увлечённо рисовала серебряного оленёнка, и даже пела про него песенку: «Мы поедем, мы помчимся на оленях утром рано!»
Зелёный Шарик смотрел, как тётя Зоя рисует одного оленёнка, второго, третьего, а потом уснул. И снилось ему, как они вместе едут на оленях к большой-пребольшой ёлке, которая пушистой макушкой упирается прямо в небо. А на небе, на небе что творится! Разливаются по нему весёлые краски вперемешку с золотой присыпкой. «Это северное сияние!» – говорит тётя Зоя. «По ёлке я обязательно до него доберусь!» – думает Шарик и ползёт вверх. Он лез, лез и лез, пока не проснулся.
Был уже вечер, но тётя Зоя всё так же рисовала оленят. С тех пор запах краски стал для Шарика запахом детства.
А радость оставалась зелёной. Каждый раз, когда сквозь дрёму он слышал ёлочный запах, зелёные волны ожидания чего-то хорошего прогоняли остатки сна. Шарик знал: вот-вот коробку откроют, он увидит растерянную ёлку и обрадуется, что снова, снова, снова Новый год!
Зелёный Шарик пытался рассказать обо всём этом игрушкам, но они смеялись, что ему всё приснилось.
– Стеклянные трубочки! – хихикали они. – Вот сочиняет!
Но я подтверждаю, что Шарик ничего не придумал, всё именно так и было.